Сердце волка - [8]

Я обернулась и увидела Джерарда. Он стоял в компании с остальными оборотнями, мучившими меня всю жизнь, и улыбался. Я никогда не видела у него такой улыбки…

— Бей жабу! — закричал кто-то.

А я стояла и смотрела на Джерарда. На эту его улыбку, на карие глаза, тёмные волосы, узкое лицо моего обожаемого брата… И понимала, что потеряла его навсегда.

Я не чувствовала ударов, пока один из камней не попал в грудь, вышибив дух. Я упала на землю и подняла руку, пытаясь заслониться от полетевших в меня камней…

В тот раз я сильно пострадала. Наверное, они бы убили меня, если бы их не спугнул какой-то взрослый оборотень, проходивший мимо — он вдруг встал на мою защиту, прогнал моих обидчиков и отвёл к лекарю. Кажется, это был мужчина, но я совсем не помню его лица.

В то время мне оставался год до Ночи Первого Обращения — ночи, когда молодой оборотень впервые пытается обратиться. У девочек это происходит на тринадцатый, а у мальчиков — на двенадцатый дни рождения. Весь тот год я только и делала, что бегала от оборотней, мечтавших, по-видимому, чтобы я не дожила до него. Но я дожила. О чём теперь очень жалею.

Во время обряда надо выйти в центр Поляны, раздеться, выпить специальное зелье и попытаться обратиться. Я прочитала кучу книг про первое обращение: как его правильно пройти, какие должны быть мысли и эмоции, что ты будешь чувствовать… Но всё равно — когда я вышла в центр Поляны и начала раздеваться, меня захлестнула паника.

Они смеялись. И я понимала, почему. Я обладала настолько несовершенным телом, что стыдилась его, хотя оборотни обычно не стесняются наготы. Я старалась не обращать внимания, но не могла — смешки доносились со всех сторон, у меня дрожали руки…

— ТИХО! — прогремел над Поляной чей-то голос. От него веяло такой силой, что мне немедленно захотелось упасть на колени. Я сразу поняла, что он принадлежит дартхари.

До того момента я ни разу не видела нашего Вожака. Поэтому не смогла обуздать своё любопытство и обернулась — дартхари стоял за моей спиной.

Он был почти таким, как в моём воображении — высокий, мускулистый, если не сказать, мощный, с совершенно седыми волосами до плеч и ярко-жёлтыми глазами.

И когда я в них заглянула… Я не знаю, что это было, но мне показалось, будто надо мной разверзлись небеса и молния пронзила всё тело от макушки до пальцев ног.

Кажется, я даже перестала дышать. Меня охватывал необъяснимый, но очень ощутимый трепет. Теперь я понимала, почему наши женщины говорят о дартхари с такой страстью в голосе.

Вожак тоже смотрел на меня, но на его лице не отражалось никаких эмоций. Даже неприязни, что было удивительно.

— Продолжай, — сказал он тихо, но я услышала. — Обряд ещё не закончен.

Пока я раздевалась, никто больше не смеялся. Но я понимала — это только потому что так приказал Вожак, никто бы не осмелился его ослушаться.

Я разделась. Одна из девушек-оборотней поднесла к моим губам кубок со специальным зельем, вызывающим трансформацию, я выпила и раскинула руки, ожидая, что сейчас начнётся обращение, но…

Ничего. Я не чувствовала ни-че-го. О Дарида, я больше чувствовала, когда родился Джерард… и когда он бросил в меня свой первый камень.

Пустота. Только слёзы текли по щекам.

На Поляне стояла тишина. Все ждали. Я боялась открывать глаза…

А потом я услышала шаги. И я знала, кто идёт ко мне… С тех пор, как я впервые заглянула в его ярко-жёлтые глаза, я всегда чувствовала его присутствие так ясно, будто он был частью меня.

Подойдя ко мне вплотную, дартхари положил руки мне на плечи. Я ждала, что он скажет: «Ты — позор для всех оборотней», но Вожак сказал иное.

— С этой минуты Рональда, дочь калихари белых волков, находится под моей защитой. Каждый, кто посмеет обидеть её, будет отвечать за свой проступок на поединке со мной.

От удивления я широко распахнула глаза. И почти сразу пожалела об этом — мне бы хватило и загоревшейся, как от прикосновения к огню, кожи под его ладонями на моих плечах. А когда я ещё и глаза открыла…

Теперь всё горело и внутри меня самой. Особенно — в сердце.

А лицо дартхари было непроницаемо.

— Все присутствующие поняли моё слово?

Присутствующие ответили нестройным хором голосов:

— Да, дартхари…

А потом он отпустил мои плечи, отвернулся и зашагал на своё обычное почётное место. Я же схватила одежду в охапку и побежала прочь с Поляны, домой — в то время я ещё называла усадьбу калихари домом — где заперлась в комнате, упала на кровать и почти сразу уснула…

Я не знаю, чем можно объяснить то, что случилось со мной в ночь после того, как я не прошла своё первое обращение, но… так или иначе, именно тогда я впервые увидела его во сне.

Никогда раньше у меня не было таких реалистичных снов. Я шла по лесу к озеру. Стоял яркий летний день, и я почему-то была в белом платье, хотя у меня никогда не водилось белых платьев.

Вокруг было так красиво! Конечно, наш лес вообще замечательный, но в том, самом первом сне он стал совершенно необыкновенным. Листва на деревьях и трава казались ярче, воздух — чище и прозрачнее, вода в озере была тёплой и нежной. Я с удовольствием погрузила в неё ноги, сев на берегу.

Я просто сидела и смотрела на солнечные блики на воде, стаю рыбок в озере, цветы на другом берегу, чувствуя, как меня наполняет умиротворение. Всё было хорошо, правильно… и этот мир — в моем сне — любил меня по-настоящему. Так, как никто из родных. Теперь и Джерард… Я потеряла его… Но во сне эта мысль не успела даже родиться, она сразу умерла. Кажется, здесь не было места плохому. Здесь существовало и находилось только хорошее.