Сердце воина - [22]

Элизабет засмеялась:

– Я вовсе не о Макфейне. Он просто не умеет улыбаться. Все дело, наверное, в этих ужасных ранах, искалечивших его. Нет, я о его рыцаре, Гэвине.

Ариэлла разозлилась, услышав о Макфейне такой отзыв, но быстро овладела собой. К чему расстраиваться, если и она думает о нем точно так же? Девушка остановила взгляд на Гэвине. Он беседовал с другом, ожидая, когда соберутся все Маккендрики. Смотреть на него доставляло удовольствие: правильные черты лица, ровные белые зубы, густые темные волосы с легкой проседью. Вот уж Гэвина не назовешь непривлекательным! К тому же он расточал улыбки направо и налево. Но интересен ли ей этот мужчина?

– Для тебя он староват, Элизабет, – заметила Ариэлла. – Ему далеко за сорок, а тебе едва исполнилось двадцать два. К тому же он последует за Макфейном, когда тот покинет нас. Будь осторожна и не отдавай ему свое сердце.

– Я и так слишком долго никому не отдавала его, – прошептала Элизабет. – Среди Маккендриков не нашлось ни одного, кто сумел бы его завоевать. – Она опять устремила восхищенный взгляд на Гэвина. На ее устах заиграла улыбка.

Ариэлла задумчиво посмотрела на хорошенькую подружку. Маккендрики вели замкнутую жизнь, поэтому молодым мужчинам и женщинам приходилось подыскивать себе пару внутри клана. Девчонкой Ариэлла часто гадала, кто из мальчишек, товарищей по играм, станет впоследствии ее мужем. Но после смерти матери, так и не успевшей произвести на свет сына-наследника, Ариэлла поняла, что ответственный выбор мужа – ее священный долг, поэтому надлежит руководствоваться не столько чувствами, сколько интересами клана. Ниэлл, проявлявший в детстве неслыханное упрямство, стал высоким, красивым, серьезным молодым человеком. Он не скрывал от Ариэллы, что очень привязан к ней.

Догадавшись, какого рода чувства питает к ней Ниэлл, девушка спросила Элпина, не этому ли юноше достанется родовой меч. Тогда провидец и открыл ей, что следующего Маккендрика следует искать за пределами клана. Ариэлла и Ниэлл остались друзьями, но он не замечал других женщин. Ариэлла знала: ему претит мысль о том, чтобы она подбирала себе мужа, но в этом состоял ее долг.

Когда она нашла в лесу раненого Родерика и доставила его в замок, Ниэлл заметил, что Ариэлла неравнодушна к чужаку. Потолковав с Родериком, он начал убеждать девушку, что этот человек не заслуживает доверия, хотя у него приятная внешность. Однако она по глупости не прислушалась к словам Ниэлла, решив, что им движет ревность…

– Мужчинам построиться слева, женщинам – справа, – распорядился Малькольм.

Сонные Маккендрики не спешили выполнять приказание, ибо не привыкли бегать ни свет ни заря. Впрочем, их новый командир тоже давно расстался с этой привычкой.

– А теперь те и другие должны разделиться на четыре отряда, равных по численности. Три отряда мужчин начнут возводить новые ворота, парапетную стенку на гребне стены и изготавливать оружие. Три женских отряда должны запасти продовольствие на случай осады, мастерить луки и стрелы, заниматься домашними делами, в частности готовить еду и присматривать за детьми. Остальные останутся здесь и приступят к военной подготовке.

Если у кого-то и возникли возражения, никто не высказал их. Люди, не выражая недовольства, молча повиновались приказу.

– Принесенные сюда луки и стрелы отдайте женщинам, – продолжал Малькольм. – Они будут упражняться в стрельбе из лука по ту сторону стены под присмотром Гэвина.

Получив оружие, женщины вереницей потянулись за ворота. Роб перекинул лук через плечо и последовал за ними.

– А ты куда? – окликнул его Малькольм.

– Я помогу Гэвину обучать женщин стрельбе из лука, – ответил Роб.

– Гэвин справится с этим и сам, а ты будешь тренироваться вместе с мужчинами.

– Ему нельзя тренироваться с нами! – возмутился Ниэлл. – Он еще сопляк!

– Его место с мужчинами, – властно возразил Малькольм.

Роб нехотя встал в строй.

– Первое, что мне нужно от вас… – начал Малькольм.

– Погоди! – воскликнул Энгус, медленно вышедший из замка и с трудом волочащий тяжелый меч. – Мы сейчас!

Вслед за первым стариком появился второй – Дугалд: превозмогая слабость, он тоже тащил покрытый ржавчиной меч. Процессию замыкал Элпин в великолепном зеленом одеянии. У него, правда, не оказалось оружия. Он опирался на свой неизменный посох. Энгус и Дугалд, остановившись перед строем, тотчас затеяли спор, чей меч тяжелее. Элпин, приветственно помахав Малькольму рукой, встал в отдалении.

Малькольм удивленно взирал на убеленных сединами старцев.

– Не пойму, что вы задумали.

– Мы пришли упражняться, молодой человек, – объяснил Энгус таким тоном, словно говорил с несмышленышем.

– Мы тоже будем воевать, – добавил Дугалд, опасаясь, что Малькольм не понял, о каких упражнениях идет речь.

Напрягая немощные руки, Энгус с гордостью поднял древнее оружие:

– Это родовой меч, юноша. Ему уже больше ста лет, и за все это время им ни разу не воспользовались.

– Зато мой тяжелее! – похвастался Дугалд и, кряхтя, попытался поднять свой меч. Он едва дышал от натуги, но все же оторвал оружие от земли.

– Шестьдесят лет назад мечи выковывали куда лучше, чем сто лет назад, – пробормотал Дугалд.