Сердце василиска - [23]

Альтарец выдохнул и пригладил ладонью блестящие черные волосы.

– Никто не знает о ней, – сказал он. – Даже Дитер… Я не говорил ему никогда, это моя самая большая тайна.

– Почему? – удивилась я, подходя ближе и заглядывая в лицо. Теперь оно немного осунулось, стало печальным и бледным. – Ты никогда не рассказывал о себе, Шэн. Почему даже Дитер не знает, что у тебя есть дочь?

– Потому что Ю-Мин – мой внебрачный ребенок. – В глазах Ю Шэн-Ли замерцала грусть. – Это давняя история…

– Расскажи? – Я взяла его за руку и приготовилась слушать.

– Давно, когда я еще был совсем молод, – начал Шэн, – я полюбил девушку из очень богатого и очень знатного рода. Мы познакомились на балу, который ежегодно устраивает Альтарская военная академия. Любовь… ты говорила о любви, Мэрион, но ведь и я знаю, что это такое. Она вспыхнула между нами быстро и была слаще меда, крепче вина. О, это был самый чудесный год! – Ю Шэн-Ли улыбнулся, погружаясь в воспоминания.

Я ждала, не выпуская его руку. Мне чудилась тихая-тихая песня, звучащая вдали, виделись силуэты лодок, скользящих по ночной реке, огромная луна, плавающая в черном небе, как желтая круглая рыба. Наверное, я считывала воспоминания Шэна… но как? Пока я не находила объяснений. Я чувствовала только магию, от которой слегка потрескивал кулон, и слышала странные голоса. Наверное, была тут какая-то связь.

– Отец моей возлюбленной не обрадовался, узнав, что его драгоценная дочь путается с простым курсантом, – горько усмехнулся Ю Шэн-Ли. – Он давно нашел ей партию – такого же богатого и знатного государственного мужа, как и он сам.

Шэн замолчал, хмурясь и собираясь с мыслями. Его пальцы подрагивали, но я и так знала, что произошло дальше.

– Ее выдали замуж насильно? – участливо спросила я.

Альтарец согласно кивнул:

– Да. Моя возлюбленная стала женой другого.

– Но вы все равно продолжали встречаться?

Шэн вздернул подбородок. Теперь в его взоре горел непонятный мне огонь. Посол заговорил отрывисто, бросая слова, как отравленные стрелы:

– Ее муж – старик! А она… она молода и прекрасна, как сама луна! Да, мы встречались тайно. Пока она не зачала от меня малышку Ю-Мин. Это самый большой позор и самая сладкая тайна. Я храню ее здесь. – Шэн стукнул себя кулаком в грудь. – Возле самого сердца. И умру с этой тайной! Горе неверной жене! И горе тому, кто соблазнил ее. Мою возлюбленную протащат по самой большой площади столицы, а потом возведут на погребальный костер. Мою малышку… – Он встряхнул головой, и черная прядь выбилась из гладкой прически. – Мою Ю-Мин отправят в рабочий дом, где она будет до скончания веков тачать башмаки или собирать рис на полях богачей. Или сделают гунци…

«Проституткой», – поняла я и содрогнулась, вспомнив милое личико ребенка и нежный голос. По телу пробежала дрожь.

– Шэн, – позвала я. – Я никому не расскажу об этом. Клянусь! Эта тайна останется со мной так же, как до этого она хранилась в твоем сердце. Ты веришь мне?

Ю Шэн-Ли молчал. Что-то плескалось в его темных глазах – надежда? Страх? Любовь к дочери?

«Поклянитесь на крови, – шепнул мягкий мелодичный голос, обладателя которого назвали Умником. – Тогда поверит…»

Я лихорадочным взглядом обвела помещение, заметила нож для вскрытия писем.

– Верь мне! – сказала, быстрым движением схватила нож и полоснула по ладони. – Я знаю, что такое любовь и что значит жертвовать во имя нее.

Короткая вспышка боли!

– Мэрион! – бросился ко мне альтарец.

Закусив губу, я втянула воздух сквозь сжатые зубы, стараясь не смотреть на рану, из которой сочилось что-то теплое.

– Клянусь, – повторила я. – Я не предам! Никогда!

Он остановился рядом, раздувая ноздри и глядя, как в пригоршне собирается алая жидкость. Я держала руку на весу, пристально глядя на альтарца и чувствуя, что еще немного, и упаду в обморок.

– Я… верю, – наконец произнес он. – Спасибо, Мэрион. Теперь я в долгу перед тобой.

Не успела моргнуть глазом, как Ю Шэн-Ли выхватил у меня нож и нанес себе такую же рану.

– И я клянусь, – сказал он, – сделать, как ты просишь. Никто не узнает, юная госпожа. Это мое слово.

Он сжал мою кровоточащую ладонь своей, я глубоко вздохнула и почувствовала, как пол едва не уходит из-под ног. Но вместе со слабостью пришло облегчение: он поверил! Он поможет мне!

– Спасибо, – слабым голосом проговорила я и всхлипнула, сглатывая слезы.

Посол сразу повеселел и, усмехнувшись, произнес нарочито грозно:

– Отставить слезы! Воину плакать не пристало! Беги немедленно умываться! А я прикажу подготовить для тебя альтарскую форму. На сборы, – Шэн сощурился и глянул на настенные часы, – полчаса.

– Милый, милый Шэн! – заулыбалась я.

– Нужно отвечать: «Так точно, господин Ю!» – поправил Ю Шэн-Ли.

– Так точно, господин Ю, – послушно повторила я.

Не обращая внимания на саднящую ладонь, я подобрала юбки и следом за служанкой выбежала из комнаты. В груди разгоралась радость, и мне напевали прямо в уши:

«Получилось, получилось! Мэрион теперь малютка-воин!»

«А ты сомневался? – ехидно поинтересовался Забияка. – А еще называешься Умником».

Задержав дыхание, я влетела в большую, со вкусом обставленную ванную и, захлопнув дверь, выпалила: