Сердце сумрака - [108]

– Мы должны уехать как можно скорее, – резко добавила я. – Мое присутствие только усугубляет ситуацию. Кионцы наверняка знают, что я здесь, замеченный ази мог выдать мое местоположение. Пусть Альти мне и союзник, но сообщество аш отправит за мной своих собственных представителей.

Немного помолчав, Канс заговорил:

– Ты можешь попросить убежища в Одалии, – медленно предложил он. – Они думают, будто мы до сих пор в плохих отношениях, так что можно использовать этот факт в нашу пользу.

– Вы же сами сказали, что мое изгнание по-прежнему в силе, ваше ве… Канс.

– Я король. И мне позволительно менять свое мнение.

Я слабо улыбнулась:

– Канс, я по многим причинам мишень. А потому не стану подвергать ваше королевство еще большей опасности, как это случилось с ядошанцами.

– Но куда ты пойдешь?

– Туда, где нас не найдут. Мир велик. Где-нибудь обязательно найдется небольшое местечко для нас.

– Но, может быть, я все-таки что-то могу сделать для вас?

– Можешь. – Кален вложил свою руку в мою ладонь. – Если тебя спросят, где мы, делай вид, что ничего не знаешь. Говори всем, что мы по-прежнему не поддерживаем связь и тебе ничего не известно. Мы хотим остаток нашей жизни провести в мире и спокойствии, Канс, а это возможно, только если мы спрячемся.

– А вдруг старейшины продолжат и дальше разыскивать вас?

– Рано или поздно войны случаются все равно. Гарантий нет никаких, но мы обязаны попытаться.

– Тогда я сделаю все, что смогу. – Канс крепко пожал свободную руку Калена. – Да пребудет с вами мир, Кален. Берегите себя, и позаботься за меня о Тие и Халаде.

– Непременно, ваше величество.

На сборы у Лик и Халада ушло меньше получаса, оба явно пребывали в гораздо лучшем расположении духа. С нашей стороны было правильным решением отправиться в путь незамедлительно; теперь в моем присутствии ядошанцы, дрихтианцы и одалийцы чувствовали себя неловко, даже Нокс испытывал передо мной некое благоговение, хотя и без тени страха, в отличие от большинства.

– Это был хороший бой, – почтительно заявил темнокожий ядошанец. – Я запомню его до конца своих дней. Возможно, мои товарищи думают иначе, но, если вы когда-нибудь окажетесь в Ядоше, можете смело меня разыскать. Я вам должен пару кружек пива.

Ази тоже не терпелось сорваться с места – он уже стоял, расправив крылья для полета. Как только мы закинули ему на спину оставшуюся часть наших пожитков, он тут же взмыл в воздух. Канс глядел нам вслед с непонятным выражением лица, пока его фигура постепенно не скрылась вдалеке.

– Тебя что-то беспокоит, – сказал мне Кален, после того как мы разбили лагерь. В результате долгих обсуждений мы пришли к общему мнению, что нам не помешает какое-то время побыть вдали от материка одалийцев, кионцев и ядошанцев. И когда Лик предложила остановиться на ночь на берегу моря Черепов, пока мы будем обдумывать наш дальнейший план, никто из нас не стал возражать. Халад и Лик наловили к ужину рыбы, а я большую часть вечера провела за размышлениями, глядя на горящий костер.

– Я что-то упускаю, – призналась я. – Мне это не дает покоя, с тех пор как мы улетели.

– Ты должна дать своему организму время излечиться, – с улыбкой сказала мне Лик, помешивая какое-то варево в маленьком котелке.

Я сморщила нос:

– По запаху не очень-то похоже на суп.

– Это травы, которые Альти дала мне перед нашим отъездом. Мои запасы уже подходили к концу, так что она решила со мной поделиться. – Тут Лик покраснела и понизила голос: – Она предложила и тебе их принять. По ее словам, они хорошо, э-э… предохраняют… когда мужчина и женщина вступают в отношения. Они для того, чтобы женщина не…

Мои щеки тоже покрылись румянцем.

– Для этой цели у меня есть свои травы. Только мне неясно, какой тебе прок от… м-м…

Лик уже стала пунцово-красной.

– К-конечно никакого! Она сказала, что они также благотворно влияют на поддержание силы, поэтому я решила и тебе сделать отвар.

– Спасибо. – Я приняла из ее рук чашку и вдохнула слегка горьковатый аромат. Альти всегда ценила пользу превыше вкуса. Криво усмехнувшись, я вспомнила все те ужасные на вкус отвары, которыми она все эти годы пичкала меня, хотя они довольно быстро вылечивали меня от всего, будь то кашель или…

Я застыла и уставилась на травяной напиток у себя в руках. От коричневой жидкости поднимался пар, обжигающий лицо. «Бурый корень и зимний имбирь, – рассеянно подумала я, – смешанные с ягодами можжевельника и цветами лакрицы…»

– Это, конечно, не чайхана, – вздохнула Лик и поднесла к губам свой отвар. – Но все же лучше, чем ничего.

Моя ладонь резко метнулась вперед, выбив чашку из ее рук. Глиняная чаша упала на землю и разбилась на кусочки.

– Тия? – Услышавший звон Халад подбежал к нам, а Кален оторвался от готовки. – Что случилось?

– Не пей это! – Я, пошатываясь, поднялась на ноги.

– Что…

Начертила руну Погружения. Та повисла в воздухе, сияя кроваво-алым. Лик от удивления раскрыла рот.

– Все это время мы ломали голову над тем, не может ли руна Обречения как-то иначе влиять на владельцев серебряных сердец. Мы думали, что следим за потребляемой нами пищей и напитками. Но мы ошибались. – Дрожащими руками я опрокинула содержимое своей чаши на землю, темная жидкость залила всю вокруг. Живот скрутил болезненный спазм, аппетит напрочь пропал. – Лик, как долго ты уже это пьешь?