Харрис хотел, чтобы она отдала ему все. Сначала она предоставит ему информацию, а потом подарит и свое тело.
Харрис всегда получал то, чего желал.
И он никогда еще не испытывал такого сильного вожделения.
Талия обязательно станет его любовницей.
Он наклонил голову набок и увидел, с каким восхищением и чувственностью она посмотрела на пряди его волос, упавшие на плечи.
От удовольствия у него потеплело на душе.
— Итак, мы все выяснили. Как насчет того, чтобы на время забыть о вражде и сосредоточиться на выживании? — наконец спросил он.
— Ты любезничаешь со мной только потому, что я тебе нужна. Обычно первичное зашивание ран вроде твоей делается через четыре-десять дней.
Харрис об этом знал. Он также понимал, что ей необходимо его провоцировать, чтобы не пасть духом. Он не стал ее за это осуждать.
— А я нужен тебе. До ближайшего оазиса тебя никто, кроме меня, не доведет. Может, будешь со мной поласковее?
В ее глазах отразилась досада, прежде чем она хмыкнула и сказала:
— Ладно-ладно. Признаю, мы нуждаемся друг в друге.
— Так и есть. Во всех смыслах.
Она одарила его свирепым и разочарованным взглядом. Харрис лишь усмехнулся и одновременно с Талией произнес:
— О, заткнись!
Никто не мог предположить, до чего величественной и спокойной могла быть ночь в пустыне.
Талии казалось, что они находятся посреди небытия. Несмотря на всю ее решимость покинуть вертолет и шагнуть в пустоту, она не могла заставить себя действовать. Она вдруг как никогда ясно осознала истинное положение вещей.
Харрис совершил аварийную посадку в пятидесяти ярдах от вершины одной из дюн, высота которых достигает, по его словам, тысячи футов. С этой точки Талия могла наблюдать неограниченные просторы раскаленной пустыни, которая вибрировала загадочной энергией. У Талии сложилось ощущение, что в любой момент перед ней материализуется устрашающий джинн.
Хотя в какой-то степени сам Харрис тоже казался опасным колдуном.
В данный момент он доставал продовольствие и одежду, чтобы взять их с собой.
Талия снова вздрогнула, и на этот раз застучала зубами от страха и холода.
Харрис, разрезающий ножницами по металлу искореженную обшивку вертолета, выпрямился и простонал, напоминая Талии о своей травме. Она удивилась тому, что ему удается терпеть боль, обходясь лишь местной анестезией.
Он протянул руку к ее лицу, погладил ее по щеке большой мозолистой ладонью и нахмурился:
— Ты замерзла. Вернись в кабину.
Она покачала головой:
— Мне холодно, но я могу терпеть. А ты едва одет.
Произнеся последние слова, она снова застучала зубами.
Харрис еще больше нахмурился:
— Мы должны установить незыблемые правила. Когда я что-то говорю, ты должна слушаться. Сейчас я твой командир.
Она уперлась руками в бока:
— Мы не в армии, и я не один из твоих солдат.
Он заставил ее замолчать, уставившись на нее сердито и непреклонно:
— Я уроженец здешних мест. И я руководитель нынешней экспедиции.
— Я думала, мы договорились о том, что у нас равные права.
— Равные. Каждый отвечает за свою область знаний.
— Значит, ты рыцарь пустыни?
Он притворился обиженным и прижал ладонь к груди:
— Что, я не подхожу на эту роль?
— Конечно, подходишь. Но ведь мы уже выяснили, что внешность бывает обманчива.
— Я думал, что внешность выдает человека.
— В твоем случае это бесспорно. Ты много знаешь о пустыне, а я, как квалифицированный врач, скажу, что ты можешь получить переохлаждение. Ты должен надеть специальную, сохраняющую тепло одежду, как у меня. Итак, ты проложил путь к продовольствию, которое нам понадобится, поэтому возвращайся в кабину. Я достану все необходимое.
Харрис с вызовом шагнул в ее сторону, отодвигая ее от искореженного корпуса вертолета:
— Ты потратишь несколько часов, выясняя, где что находится. Только я знаю, где лежат необходимые нам вещи, и достану их за несколько минут. Если только тебе удастся удержаться от споров.
— То есть я не раненый и надлежащим образом одетый врач, а ты специалист по искореженным летательным аппаратам и правилам выживания в пустыне. Видишь? В конечном счете мы с тобой в равных условиях. Поэтому работать мы будем вместе и справимся со всем в два раза быстрее.
Сначала Харрис хотел припасть к ее губам и поцелуем заставить ее замолчать, но потом просто спросил:
— Ты одержима желанием все контролировать?
Талия небрежно пожала плечами:
— И ты такой же.
Он растянул губы в лукавой улыбке:
— Конечно.
И хотя Талия по-прежнему подвергалась смертельной опасности, она не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя такой… оживленной. Хотя она всегда обожала проблемы и трудности, ее жизнь еще ни разу не подвергалась смертельной опасности. Пока Харрис рядом с ней, ей все кажется выполнимым. А еще ей приятно быть с ним.
Она тряхнула головой, словно пыталась вытрясти из нее глупую мысль. Что может быть приятного в нынешней ситуации?
Талия не понимала, как это происходит, но нельзя было не согласиться с тем, что Харрис помогал ей воспринимать переживаемый ею кошмар как самый полезный жизненный опыт.
Она наблюдала, как он разрезает последнюю полосу выступающей металлической обшивки вертолета и делает отверстие шире. Затем Харрис шагнул назад и махнул Талии рукой.
