Сердце на рукаве - [2]

Заметив, что собеседник не поддерживает беседу, мисс Пич продолжила свой допрос:

– А сколько Вам может быть лет?

Клинт приподнял черную бровь:

– Достаточно зрел, чтобы знать наверняка: хочу остаться не связанным ничем.

Мисс Пич рассмеялась и с силой ударила его по руке, словно он сказал что-то немыслимо глупое. Она даже не потрудилась заглянуть в его совершенно серьезные глаза.

– Знаете, мистер Мэтьюз, у меня небольшая проблема. Видите ли, я положила в эту вазу бумажки с именами всех своих молодых гостей женского пола. – Она потащила Клинта за собой в центр комнаты, как ковбой волочит годовалого теленка.

– Кажется, я обсчиталась. Но, мистер Мэтьюз, что за бал в день Св. Валентина, если не у каждой девушки окажется пара? Понимаете?

Клинт едва сдерживался, чтобы не возмутиться, так мало его волновала данная проблема. Он знал, что за этим последует. Если бы мисс Пич была мужчиной, он бы просто отвел ее руку со своего плеча и сказал в довольно резких выражениях, что ей нужно делать с последним сердечком, оставшимся в вазе. Но сейчас они стояли в центре зала, вызывая всеобщее внимание.

– Не беспокойтесь, – мисс Пич потрепала его по руке. – Я поговорила с полковником, он считает, что будет просто здорово, если Вы немного расслабитесь в этот вечер.

Клинт перевел взгляд на полковника Винтерса и обнаружил, что старик глупо и робко ему улыбается.

Маленькая женщина вытащила оставшуюся бумажку из вазы и развернула ее.

– О, боже мой, – прошептала она с таким же благоговением, с каким обсуждала неизлечимые болезни.

Клинт спокойно стоял, пока мисс Пич прикалывала бумажное сердце ему на рукав. Он был не из тех мужчин, которые позволяют крутить собой, но мисс Пич не знала этого, так как не могла видеть выражения его глаз.

– Вашей возлюбленной на этот вечер будет мисс Аманда Гамильтон. Прекрасная женщина. Прекрасная женщина! Все в этом городе ее уважают.

Клинт хотел напомнить мисс Пич, что имя Аманды Гамильтон осталось последним в вазе. Это значит, что она явно не первая красавица. Закрыв глаза, Клинт ругался про себя. Он и без того ненавидел вечеринки и толпы людей, а теперь придется провести целый вечер, развлекая самую непопулярную и, наверняка, невзрачную девушку в городе.

Мисс Пич вновь потрепала его по руке почти что с сожалением.

– Ее еще здесь нет. Может, она и вовсе не появится. – Казалось, маленькой даме было неудобно за свои немилосердные мысли: – Она прекрасная женщина. Прекрасная женщина!

– Вы это уже говорили, – напомнил ей Клинт.

– Неужели? – мисс Пич оглянулась, отыскивая предлог для исчезновения. – Не беспокойтесь, мистер Мэтьюз. Как только Аманда появится, я тут же ей представлю Вас. В прошлом году она не смогла прийти на бал, но я заставила ее пообещать мне, что она посетит нас в этом году.

– Замечательно, – промямлил Клинт, – представляя, что Аманда Гамильтон – не просто невзрачная старая дева, но и остаток с прошлого года.

Он вспомнил, что когда он пришел, ковбои разливали пунш. Внезапно Клинту захотелось пить.

Он пил и наблюдал за танцующими. Вечер тянулся медленно, и Клинт начал понемногу расслабляться. Своим длинным худощавым телом он подпирал угол и изучал население этого городка. Все вокруг были достаточно приятны. Клинт давно уже уяснил себе, что люди в праздничной одежде ведут себя по-другому, нежели в обыкновенном платье. Некоторые из тех, кто спалил в Канзасе его дом и убил его жену, на следующий день явились на похороны в траурной одежде. Если бы тогда, на похоронах, он знал, кто есть кто, то пристрелил бы их во время службы в церкви.

Тогда Клинт решил для себя, что лучше с людьми совсем не общаться, а оставаться в стороне. Если не иметь с ними дела, они не могут причинить тебе зла. Но прежде, чем Клинт хорошенько усвоил этот урок, ему пришлось ожечься не один раз.

– Мистер Мэтьюз, – позвала его из фойе мисс Пич. – О, мистер Мэтьюз!

Клинт отстранился от стены и посмотрел на женщину. Мисс Пич входила в зал, ведя за собой очередную жертву. В этот раз ею оказалась высокая женщина, которой, как прикинул Клинт, было лет 25–26. Ее каштановые волосы были туго скручены на затылке в узел, а одежда скорее напоминала костюм классной дамы, чем бальный наряд. Прямой жакет делал ее массивной. Незнакомка стояла как высокий кукурузный стебель в клумбе из цветов пастельных оттенков.

Приблизившись, она прямо взглянула на Клинта холодными, как лед, серыми глазами. В ее манере держаться не было мягкости.

– Мистер Мэтьюз, – начала мисс Пич, – я знаю, Вам не терпится познакомиться с Вашей возлюбленной на этот вечер. Могу ли я представить Вам мисс Аманду Гамильтон? Она прекрасная женщина. Прекрасная женщина! Управляет городской газетой и выполняет большую работу.

Клинт знал, что в этой ситуации полагается пожать даме руку и сказать что-нибудь. Однако все, что он мог в тот момент – это смотреть, не отводя глаз, на женщину, стоявшую перед ним. Он ожидал увидеть коротконогую курицу, которая бы хихикала и несла вздор, стряхивая крошки с платья. Но Аманда Гамильтон, если, конечно, не изменит себе, то наверняка останется у него в памяти как действительно прекрасная женщина.