Сердце кугуара - [23]

Лукаш невесело усмехнулся собственным мыслям. Сделать Еву беременной? Он не в своем уме, если разрешает себе думать об этом! Нужно срочно прекращать издевательства над собой, иначе, еще немного — и он возьмет ее прямо здесь. Всю, без остатка.

— Соскучилась по дому? — поинтересовался он. Дом и семья — это безопасная тема, на которую можно разговаривать, не думая о том, как член распирает ширинку. — Часто ездишь в командировки?

— Нет, это первая. Так сказать, боевое крещение на ниве журналистики.

— Обычно к нам женщины приезжают по другому поводу.

— Звериные невесты? — Ева взглянула на него с интересом. — Да, я о них наслышана. У тебя тоже такая есть?

Лукаш пожал плечами.

— У меня нет семьи, если ты об этом.

— Кот-одиночка?

— Можно и так сказать. Кстати, почему ты решила приехать сюда?

— Я не решала. Это ваш мастер сделал запрос в нашу редакцию и почему-то выбрал именно меня из десятка других претендентов.

— Мастер? — Лукаш нахмурился, пряча за спину руки с пробившимися когтями. Внутри, почувствовав опасность, взвыл кугуар. — Андрулеску?

— Да, а что, есть еще один?

— Нет. Подожди. То есть, Антуан сам написал в редакцию Радонска, чтобы именно ты приехала и сделала репортаж о Химнессе? Не в столичные таблоиды, не на государственный канал, а в третьесортную газетенку провинциального городишки?

— Ну, получается, что так все и было.

Лукаш с трудом сдержал рык.

Значит, вот как. Если верить Еве, а ей врать ни к чему, то Антуан сам нашел ее. Зачем? Неужели он, Лукаш, что-то пропустил? Зачем Андрулеску давать интервью никому не известной стажёрке, когда за право побывать в резервации и сделать горячий репортаж многие столичные журналисты готовы душу продать?

Накатившая тревога кольнула в сердце. Лукаш почувствовал, как по спине пробежала ледяная волна, поднимая дыбом все волоски. И Зверь внутри заметался, сходя с ума.

— Пойду, прогуляюсь, — произнес вер, поднимаясь. Ему нужно взять себя в руки, вернуть хладнокровие. Еще не хватало, чтобы Зверь вырвался на свободу прямо здесь и сейчас. Ведь до новой инъекции еще пара часов, но в присутствии Евы это время стремительно сокращается.

Ева молча проводила его глазами. И от нее не укрылась внушительная выпуклость в паху, недвусмысленно натянувшая джинсы.

Она осталась лежать, смакуя остатки вина. Лукаш отошел недалеко, шагов на тридцать. Ей было видно, как он остановился, засунув большие пальцы в задние карманы джинсов, и поднял голову вверх.

Странный он, этот Лукаш Каховский. Делает вид, что равнодушен к ней, но в то же время она чувствует, что это не так. Он хочет ее, это видно невооруженным взглядом. Но почему же тогда держится с ней так холодно, почему не подпускает к себе?

Еве льстило, что такой великолепный мужчина хочет ее. Она сама, вольно или невольно, провоцировала его.

Девушка вдруг поймала себя на том, что хочет, чтобы он смотрел на нее с вожделением. Даже больше. Мысль о том, что она желанна этому мужчине, возбуждала ее саму. Но его странное поведение и проблемы, которые она сама себе создала, заставляли держаться на расстоянии. Будет ли он так же мил с ней, когда узнает, что она стала свидетельницей убийства?

* * *

Они провели в Пурпурной долине несколько часов. Гуляли, болтали на отвлеченные темы, при этом тайно изучая друг друга. Как соперники по разные стороны шахматной доски. Их беседа больше напоминала словесную дуэль, где каждый старался найти слабое место в обороне противника и доказать свое превосходство.

Со стороны казалось, будто это влюбленная парочка расположилась посреди цветущего луга. На материке так бы и было. Но веры не влюбляются, они чувствуют только влечение, страсть. И Ева ни на мгновение не забывала об этом. Каким бы привлекательным не был мужчина, сидящий рядом с ней, как бы ни хотелось почувствовать прикосновение его рук, узнать вкус его губ…

Нет. Она никогда не была легкомысленной и не вступала в случайные связи. И этот раз не станет исключением. Лукаш Каховский не тот мужчина, с которым она нарушит свой целибат.

Между тем, к вечеру погода начала портиться. Кучевые облака понемногу темнели. Легкий ласковый ветерок переменился, став колючим, порывистым. И Еве показалось, будто она услышала далекие раскаты грома.

В этот момент у Лукаша зазвонил телефон. Взглянув на экран, мужчина бросил на девушку извиняющий взгляд и отошел на несколько шагов. Ветер дул в его сторону, и Ева не смогла услышать ни слова из разговора. Но то, как изменилось лицо Каховского, когда он ответил на звонок, заставило ее невольно поежиться.

Кто ему звонит? Андрулеску? Неужели они что-то нашли?.. И снова мысль о треклятой флэшке заставила болезненно сжаться желудок. Каждый раз, когда Ева вспоминала о ней, от страха у нее внутри что-то переворачивалось, а все тело бросало в холодный пот.

Но она тут же себя успокоила: остался всего один день! Одни сутки. В Сантьяго ее уже ждет Шейн Догерти. Он-то в обиду ее не даст.

Вернулся Лукаш, убирая телефон в карман джинсов. Хмуро осмотрел горизонт.

— Нужно возвращаться.

— Что-то случилось?

Ева надеялась, что ее голос не дрогнул, не выдал волнения.

— С востока идет грозовой фронт.