Сердце горы - [4]

- Невесты? - словно очнувшись, с легкой иронией переспросила я (для девушки, с которой Тиер только что собирался так надо-олго расстаться, мой статус неимоверно вырос). - Что-то не припомню, чтобы мы с тобой объявляли о помолвке.

- Я мог бы сказать - для моей жены, - снисходительно улыбнулся Тиер. - Но ты ведь пришла сюда только на праздник. То есть, ты считаешь, что пришла сюда только на праздник, не так ли?

- Да, - не очень уверенно согласилась я. Девушки приблизились, кажется, готовясь снять с меня мерки, - тихие, похожие на тени, погруженные то ли в себя, то ли в свою работу.

- Они что - немые? - шепотом спросила я.

- Нет, что ты. Если пожелаешь, они расскажут тебе все здешние новости. Но я бы на твоем месте не стал их расспрашивать, Хуннед... Я ухожу, мне тоже нужно подготовиться к празднику.

Он поклонился и вышел. Я отстраненно подумала, что раньше Тиер вел себя по-другому: я не могла припомнить, чтобы он когда-нибудь отвесил мне поклон. Тем более, с таким серьезным видом. Думаю, он и сам понимал, что в солнечным современном мире его поклон воспринят был бы совсем иначе. Но здесь такая манера поведения не казалась искусственной. Между тем, следуя коротким фразам и знакам мастериц, я разделась. Девушки достали ткани, и начались примерки. Они одевали меня, как куклу, - ни о чем не спрашивая и не обсуждая со мной свои действия. Сначала возникло тончайшее, кружевное белье, потом облегающий, расшитый драгоценностями корсаж, наконец, пышная юбка. Затем меня подвели к зеркалу и позволили взглянуть на то, что получилось. Я с некоторой опаской подняла глаза. Признаюсь честно, я всегда была не прочь поизучать себя в зеркале. Но, как правило, эта процедура заканчивалась выискиванием в себе различного рода недостатков. То ресницы недостаточно густые и длинные, то нос слишком вздернутый (с несносными веснушками - ко всему остальному), то еще какие-нибудь "драматические" отличия от недостижимого идеала... Особенно раздражала черная точка родинки в уголке левого глаза... Поэтому так странно было взглянуть на себя - и понравиться себе. Я придирчиво разглядывала отражение, но не могла заметить ни одного изъяна. Чем дольше я глядела на себя, тем сильнее улыбалась, не в силах оторвать глаз от него. Пока не поняла, что зеркало обманывает. Я окончательно уверилась в этом, когда не заметила привычной родинки. То есть родинка как будто была, но угадывалась с трудом. Я отвернулась, понимая, что не я выгляжу красавицей, а заколдованное зеркало шутит надо мной.

Между тем девушки продолжали трудиться над моим нарядом, прямо на мне прилаживая кружева и драгоценные камни. Когда одна из них с поклоном застегнула у меня на шее ожерелье, бросившее в стороны радужные блики, я поняла, что работа подходит к концу. Я отстранила руки мастериц и сделала несколько шагов. Платье мне сшили из темно-зеленой, похожей на бархат материи, но, в отличие от бархата, совершенно невесомой. Вообще, я сразу почувствовала себя в праздничном наряде удивительно уютно. Я снова взглянула в зеркало. И опять рассердилась на то, что понравилась себе. Пожалуй, только мои короткие волосы не желали льстить своей хозяйке: к такому богатому платью прическа требовалась поизысканней. Может, вуальку какую-нибудь накинуть? Словно угадав мои мысли, одна из девушек протянула мне венок из осенних листьев. Сначала я подумала, что листья - живые, но, дотронувшись, поняла, что это тоже не что иное как рукоделие.

- Ты готова, Хуннед? - раздался сзади знакомый голос. Опять Тиер подошел незаметно.

- Готова, - я обернулась к нему. И забыла, о чем хотела сказать. Передо мной стоял не Тиер. То есть это был, конечно же, он - но как же сильно он изменился. Темно-зеленый наряд, тоже щедро расшитый драгоценными камнями. Сапоги с узкими голенищами до колен вместо привычной мне мягкой замшевой обуви, наподобие мокасинов. Но больше всего меня поразили его волосы: еще полчаса назад коротко стриженные, сейчас они почти касались плеч. И были перехвачены полосой серебряного обруча.

- Что ты сделал со своими волосами, Тиер? - после короткого замешательства спросила я.

- На самом деле, - спокойно пояснил он, - они всегда были такой длины. Но я почувствовал, что с короткими волосами понравлюсь тебе больше. Поэтому пришлось немного отвести тебе глаза. Моя внешность вообще отличается от того образа, в котором я появлялся перед тобой. Но тебя напугает мой истинный вид. Поэтому пока я сохраню эту маску. Сегодня на празднике мои родственники будут в масках. Потому что все хотят понравиться тебе.

- А тебе не кажется, что так нечестно? - вырвалось у меня. - Я-то приду туда со своим лицом.

- Если... ты захочешь, Хуннед, - Тиер произнес первые слова неуверенно, но затем его голос окреп, - я научу тебя этой хитрости. Отводить глаза. Примерять любую маску. Обманывать не только людей, которых не мудрено обмануть, но и моих хитроумных родственников.

Какой странный дар он мне предлагал. Я так растерялась, что ничего не ответила. И, помолчав, Тиер произнес:

- Нам пора идти.

- Идем.

- Ты не хочешь взглянуть на себя, Хуннед? - в его голосе мне послышались насмешливые нотки: Тиер явно знал о свойствах зеркала.