Сердце героя - [15]

Конечно, избегать Гейба удавалось только днем. Ночью она принадлежала ему без остатка. Несмотря на все проблемы, ей нравились те чувства, которые он вызывал у нее. Она ощущала себя живой, страстно влюбленной, настоящей женщиной.

Иногда во время близости она думала, что под маской безразличия скрывается уязвимый человек. Если бы ей удалось заставить его снять эту маску, она могла бы найти ответы на мучавшие ее вопросы. Понять, есть ли будущее у их брака и сможет ли Гейб когда-нибудь общаться с ней на равных. Но Гейб никогда не выходил за рамки, которые сам же и установил.

Думая об этом, она наносила краску на холст. От Ричарда Дусевича ответа все еще не пришло. Мысли Джесс вернулись к вечеринке, и капля краски сорвалась с кисти на холст.

– Проклятие!

Она решила прекратить работу, чтобы не испортить все.

Быстро приняв душ, она взяла ключи от машины и уехала, не давая себе возможности передумать. Она и так ждала слишком долго.

Пришло время посетить родительский дом. Дом, в котором отец умер тихой смертью, зная, что Джесс сохранит их землю. Слезы жгли ей глаза. Борясь с ними, она изо всех сил вцепилась в руль. Через час она подъехала к дому, и у нее появилось искушение сейчас же повернуть назад. Но она остановила машину и вышла. Джесс была готова увидеть разваливающееся здание, но дом имел очень ухоженный вид. Поднимаясь на веранду, она заглянула в окно и ахнула от изумления, увидев, что вся мебель тщательно зачехлена. Кто-то явно присматривал за домом в ее отсутствие.

У нее сжалось горло, когда она взялась за ручку двери – запертой, конечно. Джесс ни разу не была здесь с того дня, когда банк выселил ее, и не знала, потрудился ли кто-нибудь сменить замки.

Сбежав с крыльца, она нащупала под нижней ступенькой маленький ключ.

– Нашла!

Ключ был покрыт ржавчиной. Стряхнув пыль с колен, она снова поднялась по лестнице. Если замок сменили, придется просить у Гейба новый ключ, а в ее теперешнем настроении она ничего не хотела просить у него.

Она вставила ключ в замочную скважину и повернула.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Дверь легко открылась. По привычке сбросив туфли, Джесс вошла в холл. Сколько воспоминаний! Вот и кухня. Сердце дома, где они с отцом провели за кофе так много времени, обсуждая все на свете.

Все, кроме денежных вопросов, как оказалось потом.

Шон Рендалл считал, что мужчина обязан сам заботиться о своей семье. Поэтому не говорил с Джесс о своих финансовых проблемах.

Но потом он умер, заставив ее пообещать сохранить землю, чего бы это ни потребовало.

– Как ты мог так поступить со мной, папа?

Зарыдав, она опустилась на пол.

Через некоторое время слезы наконец, иссякли. Во рту у нее пересохло, но воды в доме не оказалось. Джесс вернулась к машине, взяла одну из бутылок с водой, всегда лежавших в багажнике, и умылась. Возвращаться в дом ей не хотелось, поэтому она опустилась на колени и начала полоть сорняки. Их сад совсем зарос. А ведь она обещала матери, что будет за ним присматривать.

Где же Джесс? Гейб посмотрел на потемневшее вечернее небо со свинцовыми облаками.

– Она не сказала, куда поехала?

Миссис Крофт покачала головой.

– Ее здесь не было, когда я возвратилась из Кауваи. Я думала, она пошла в гости.

– Если она вернется, пусть ждет меня здесь.

– Хочешь, я позвоню соседям?

– Пока не надо.

Он взял свой сотовый телефон и подумал, что давно надо было купить такой же Джесс.

Выехав на дорогу, Гейб попытался представить, куда могла бы направиться его жена.

Не к Дамону, конечно. Но тогда остается лишь одно место, где она может сейчас быть.

Через несколько минут свет его фар отразился от стоящей у крыльца машины. В ней никого не было, и беспокойство охватило Гейба. А что, если Джесс поранилась и лежит где-то здесь без сознания уже несколько часов? Он подъехал, чтобы поставить свой джип рядом с машиной, и в свете фар увидел на ступенях веранды маленькую фигурку. Его беспокойство уступило место праведному гневу. Выключив фары и заглушив мотор, он вышел из машины.

– Гейб? – Джесс выглядела удивленной. – Что ты здесь делаешь?

– Тебя ищу, вот что делаю. – Он поднял ее на ноги. – Что за детские штучки?

– Детские штучки? – Она ударила его кулаками по плечам. – Я приехала навестить единственное место, которое было мне домом! Побыть ближе к единственным людям, которые любили меня! Ты даже это не можешь мне позволить?

– Остановись. – Он притянул ее к себе и крепко обнял. – Не двигайся, Джесси.

Она изо всех сил пыталась вырваться, но тщетно.

– Черт тебя побери, ты же никого никогда не любил! Как ты можешь понять, что я испытываю? – Он замер, но она не заметила этого, поскольку была ослеплена собственными переживаниями. – Ты даже не носишь цветы на их могилы!

– Замолчи. Замолчи сейчас же!

– Почему? – Она бросала ему вызов, не желая быть запуганной. – Не нравится слышать правду?

Он отпустил ее так внезапно, что она чуть не упала.

– Что ты можешь знать о правде?

В его словах слышался едва сдерживаемый гнев.

– Я знаю, что твой отец изменил название «Дюмон стейшн» на «Энджел стейшн», потому что твоя мать любила ангелов, а он любил ее.

– Как же, всем известна романтичная натура Дюмонов!