Сердце Черной Пустоши. Книга 3 - [39]

– Его величеству виднее, – стараясь говорить спокойно, сказала я и заметила: – Мы действительно проделали долгий путь по одному его слову и нам, правда, не помешает отдых.

Господин де Шевье воскликнул:

– Ну вот и чудно! В таком случае ожидайте в специально оставленных вам покоях! Я лично пришлю вам письменное уведомление об аудиенции!

– Для нас оставили покои? Во дворце? – недоверчиво уточнил виконт, и секретарь его величества почему-то стушевался.

– Не знаю, как насчет вас, господин виконт, – пробормотал граф. – Покои оставлены для ее высочества. Вас, прошу меня извинить, не ждали.

Де Шевье развел руками, словно приглашал нас присоединиться и вместе посетовать на дворцовые порядки.

Я подумала, что все не так плохо, если для меня оставили покои, что значит, пригласят к его величеству, когда приведу себя в порядок. Но от слов, что виконта не ждали, по коже прокатились крупные мурашки. На секунду представилось, что останусь здесь одна, без защиты де Жерона, и от этой мысли стало дурно.

– Не будете ли вы так любезны, господин граф, чтобы послать с нами кого-то, кто поможет найти покои ее светлости, – старясь быть вежливым, проговорил де Жерон.

– Ну что вы, господин виконт, – в тон ему ответил граф. – Как можно доверять кому-то столь важную и почетную миссию? Позвольте мне самому проводить принцессу Черной Пустоши и… вас.

Мы миновали такое количество анфилад и коридоров, что давно перестала считать повороты, и поднялись на такое количество лестниц, что потеряла надежду добраться, наконец, до покоев. И подумала, что если дойду, нипочем не выйду без помощи, которой в этом гостеприимном месте ожидать не приходится. Затем послала виконту настороженный взгляд за спиной секретаря.

Тот сверкнул глазами с таким видом, что от сердца отлегло. Я поняла – чтобы ни говорил господин де Шевье, де Жерон не оставит меня здесь одну.

Наконец, мы поднялись на верхний этаж, который поначалу спутала с чердаком, настолько здесь оказалось пыльно и душно.

Остановившись перед крохотной дверью, граф де Шевье долго возился с замком, пока тот не крякнул и не сдался. Следуя любезному жесту де Шевье, я шагнула внутрь первой и тут же закашлялась от пыли.

Оставленная мне каморка на самом верхнем этаже дворца напоминала келью Юдоли Скорби. Пусто, пыльно, тесно и почти неудержимо хочется молиться в голос. Я затравленно посмотрела на виконта, не зная, как следует реагировать.

Виконт в свою очередь перевел гневный взгляд на графа де Шевье, и тот враз ссутулился и стал ниже ростом.

– Поверьте, принцесса, де Жерон, оставленные личные покои во дворце – это большая честь, – забормотал он. – Многие бы бились на поединке за такие покои!

– Вы называете это покоями, граф? – тоном, не предвещающим ничего хорошего, вопросил виконт. – Покоями, оставленными для именитой леди, правительницы королевства? А где, черт меня дери, омывальная? Где, на худой конец, комната для прислуги? Что это за место? Здесь до нашего прибытия хранили швабры и тряпки?

– Не забывайтесь, виконт, – ответил граф строго. – Это покои в королевском дворце, и одно только это делает их ценнее тысячи других! К тому же, дворец переполнен. Как вы, должно быть, изволили заметить, плоты все продолжают причаливать, а перевозчики сколотили немалое состояние на переправке именитых гостей! И всех надо разместить. Всех! А тут вы с вашими запросами.

– Мы заметили, что во дворец прибывают люди, – холодно произнес виконт, но секретарь его величества не дал ему договорить.

– Конечно, прибывают! Отчего же им не прибывать? Бал Семи Королевств уже через три дня!

– Бал? – ахнула я, и, подумав, что ослышалась, уточнила: – Вы сказали бал?

– Истинно так, ваше высочество! – подтвердил де Шевье. – Бал в честь объедения! Его величество любит этот праздник, и бал непременно состоится.

– Но как же, – начала было я и осеклась.

Мысли о том, что его величество затевает бал Семи Королевств, когда не прошло и месяца со дня смерти сына понеслись с угрожающей скоростью. К ним добавились слова Ане Ахебак, когда она говорила о том, что для его величества Радилита Сварта нет "детей", "родственников" и "людей вообще". Есть лишь "свое" и "чужое". Вспомнились и слова виконта, что никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя показывать при дворе свою силу и свою слабость. А я подумала, что оставить Дилариона в безопасности на попечении Альре и Мириам было хорошей идеей.

– Бал или не бал, но ее высочество не останется в этих покоях, несмотря на великую честь, – сказал де Жерон сквозь зубы. – То есть, я хочу сказать, она благодарит его величество за великую честь, мы оба благодарим. Но остановится принцесса в своем особняке на Селене. Вы знаете, где это, граф де Шевье, и при случае сможете уведомить нас об аудиенции у его величества.

– Да, – облегченно выдохнула я. – Разрешите откланяться. Мы… Нам… мы приведем себя в порядок с дороги и будем ждать вызова во дворец.

– А здесь я размещу чету де Блонж, – задумчиво пробормотал секретарь и почесал подбородок.

Обратный путь к дворцовым воротам пролетел для меня, как один миг. Я мечтала быстрее покинуть это негостеприимное место, окунуться в купальную с прохладной водой, смыть пыль с лица и волос, а также сменить прилипшее к спине платье.