Серафим Саровский - [66]
Здесь уместно вспомнить пожар, случившийся в марте 1803 года. Старец Серафим «с молитвою осенял крестом, носимым на себе, горящее здание». Это был именно тот крест, которым благословляла его мать перед уходом в монастырь и который он носил «на себе» под одеждами. Размером, вероятно, крест был не больше наградного креста 1812 года, и все литографии, где отец Серафим изображен с огромным крестом на шее, более похожим на вериги, не соответствует действительности. Предположить, что послушник Прохор Мошнин будет носить крест поверх одежды, когда даже строитель пустыни не имел такого права, просто невозможно.
Если просмотреть портретную галерею настоятелей Саровской пустыни, можно заметить, что первый строитель с наперсным крестом — это Нифонт, получивший свой первый крест в 1818 году.
Слава отца Серафима росла с каждым годом. В архиве Нижегородской области обнаружено письмо мещанки города Арзамаса Веры Поповой, адресованное диакону села Шилокши Александру Григорьеву: «Еще для здоровья вашего посылаю от Святого Старца благословение Батюшки Отца Серафима святых крупиц. Прочитывая 3 Отче наш, 3 Богородице Дево радуйся и однаво Верую, и будет польза, для того вам оные посылаю думаю, что у вас оных уже нет»>{410}. Письмо датировано «генваря 18, 1824 года». 1824 год — до блаженной кончины старца еще ровно девять лет, а отец Серафим уже называется святым старцем, под святыми целебными крупицами, вероятно, подразумеваются сухарики из просфор, раздаваемые монахом своим посетителям, и молитвенное правило для мирян.
В 1825 году поток богомольцев к старцу Серафиму значительно возрос и стал мешать обыденной монастырской жизни. По описаниям различных авторов, массы народа, желавшие встречи и благословения старца Серафима, создавали настоящее столпотворение на монастырской площади. В сентябре 1825 года умирает пустынник Дорофей, живший недалеко от монастыря. В освободившуюся келью, по благословению строителя — игумена Нифонта, и перебирается старец Серафим, имевший к этому времени уже почтенный возраст — 71 год.
Именно в период жизни на Ближней пустыни старец активно занимается проповедью евангельских истин среди огромных народных масс, встречая всех приходящих приветствием: «Здравствуй, радость моя!» Слава его становится поистине всероссийской. Даже в названии пустынки есть некий символ — «Ближняя», как бы в подтверждение того, что отец Серафим стал ближе к народу, к миру.
Ближе к миру
С 1825 года образ жизни старца приобрел несколько иной характер. После выхода из затворничества в келье 25 ноября день он проводил на так называемой Ближней пустынке, возвращаясь на ночь в монастырскую келью.
Ближняя пустынка существовала не один десяток лет и располагалась в двух верстах от монастыря на высоком правом берегу реки Саровки, неподалеку от источника, называвшегося Богословским, впоследствии переименованного в источник отца Серафима. Вот описание Ближней пустыни 1890-х годов: «Келлия, что у источника о. Серафима, стояла на горе, где ныне крест и оградка, была пятистенная, с сенцами и маленьким крылечком (две приступки), с одним крошечным оконцем; к сенцам пристроен был досчатый в столбах сарайчик, крытый на один скат, вход в него был из сенец; келлия с сенцами были крыты на два ската — в застрехи, печь была маленькая у северной стены, топилась из сенец. По склону горы к источнику был огородец в несколько грядок. Вход в сенцы был с юга»>{411}.
А вот как описывали келью, когда она уже была перевезена в Дивеево и поставлена в особой постройке, служившей для нее как бы футляром (не отсюда ли параллель — храм над кельей?):
«Келия из соснового леса, толщиною в 5 вершков, срублена в угол, в 11 венцов, внутри стены обтесаны; пятистенная — с сенцами; длиною 7 аршин и шириною 5; потолок и пол сосноваго тесу; окна были волоковые, двери одностворчатый — полотно 1–1 аршин, печь (ныне нет) топка была из сенец, с лежанкою. Келлия длиною 4, а сенцы 3 аршина, со стенами»>{412}.
Вероятно, еще за год или два до ухода на Ближнюю пустынь отец Серафим начал духовное и материальное попечение о Дивеевской общине. В архиве монастыря найдено письмо управляющего Гусевского завода Андрея Стребулаева, адресованное отцу Серафиму:
«Ваше высокопреподобие,
милостивый государь отец Серафим.
Господин Мантуров в здешний завод от имени вашего явился и просил с приказа главной Гусевской конторы выдать копию о дозволении выстроить живущим в селе Дивееве монахиням ветреной мельницы, которая в удовлетворение ваше при сем прилагается. Затем, ожидая ваших о нас молитв, честь имею пребыть вашего высокопреподобия милостивейшего государя покорный слуга.
17 апреля 1828 г.»>{413}.
Жизнеописания старца Серафима, исполненные Сергием, Георгием, Авелем, ни словом не намекают на взаимоотношения Саровской пустыни и Дивеевской общины. Впервые об этом рассказал Иоасаф (1849), а затем продолжили саровчане: игумен Серафим (Пестов) и иеромонах Иаков (Невельской) — один из авторов «Жития» 1863 года.
