Сень горькой звезды. Часть вторая - [19]
Играл в шайбу Ворона превосходно и, привычно выпотрошив карманы своих менее опытных партнеров, расходовал мелочишку на самые дешевые сигареты, без которых уже не мог обходиться. Вот и в тот памятный для Жорки день Ворона распечатал пачку «Пушек», лихо прикурил от зажигалки из ружейной гильзы и прокричал на мотив «Марша артиллеристов»:
– Ученики! – паясничая обратился Ворона к сидевшей на нерасколотых чурках группе проигравших и болельщиков. – В шайбочку не желаете?
– Ворона! Отдай полтинник! – со слезами канючил второклассник Вовка, за малый рост прозванный Шкертом и проигравший Вороне серебряный полтинник 1924 года, со звездой. – Это не мой, мамкин. Она на нем воду настаивает, а потом горло полощет от ангины. У нее всегда простуда: она на лесной гавани работает. Отдай – я без спросу взял!
– А ты не играй в азартные игры! Вот тебе, а мать еще добавит! – И Ворона дал коротышке такого тычка, что бедный ткнулся носом в землю и заревел.
– А давай, Ворона, сыграем! – неожиданно поднялся Жорка Брянцев. – За весь кон и Вовкин полтинник я ставлю вот это – она отцовская. – И показал на ладони потемневшую медаль «За боевые заслуги».
– Идет! – Ворона был уверен в успехе. – Ты, Брянец-засранец, своей шайбы скоро лишишься.
Это была не просто игра, а поединок, и школяры повскакивали с чурок и столпились вокруг, втайне моля о проигрыше ненавистного Вороны и о выигрыше для отчаянного Жорки. Вороне выпало бить первым. Битой ему служила никелированная медаль с изображением Гитлера, которую за два стакана семечек он выменял у пленного немца, работавшего на укладке булыжной мостовой.
По условиям игры монеты складывались столбиком, строго кверху решкой. Игроки с определенного расстояния старались попасть в столбик битой, которой служил полтинник, большой николаевский пятак или просто стальная шайба. Перевернувшаяся от удара кверху орлом монета становилась собственностью метальщика, который приобретал при этом право ударами биты переворачивать остальные монеты до первого промаха. После чего приступал следующий игрок – и так далее...
Ворона сразу рассыпал столбик монет, часть из них опрокинулась. Не торопясь, точно отработанными движениями Петька переворачивал битой мелкие монеты одну за другой, тяжелый полтинник оставляя напоследок. Вокруг, затаив дыхание и желая чуда, тесно сдвинулись зрители. Охваченный азартом, Ворона не оглядывался. Раз! – и пятак перевернулся. Два! – и двугривенный следом. Три! – и тяжелая медаль звякнула по ребру полтинника. И в ту же секунду мертвую тишину прорезал на самой высокой ноте взволнованный Вовкин возглас:
– Ребята, он по нашей звезде Гитлером бьет! Роган ему, роган!
– Роган, роган! – подхватили десятки голосов, и Петьку схватили цепкие ребячьи руки, готовые свершить суд и расправу справедливые и скорые.
Никто не скажет, откуда пришел этот странный и совершенно забытый нынешней детворой ритуал, когда провинившегося пацана дворовый коллектив небольно, но весьма ощутимо наказывал, выражая ему порицание и презрение. В спину Вороне ударили десятки кулачков в такт припеву:
Заядлые любители жестки на время прервали состязание: дворовые законы суровы к тем, кто ими пренебрегает. Дружно присоединились к хору:
Услышав нешуточную эту угрозу, побросала свои игры школьная мелюзга, чтобы на Петькиной спине отыграться наконец за обиды и издевательства, за заброшенные на крышу шапки, за отобранные завтраки, за честь Красной Звезды, которой не должна касаться свинячья образина фашиста. Согнулся Ворона – отступили от него ребята постарше. Зато густо облепили его малыши. Как ни велика ворона, а воробьи ее стаей бьют. Как ни силен Ворона, а от мелюзги не в силах вырваться. Вова-Шкерт, в одном кулаке полтинник, в другом – ненавистная медаль, старательно колотит в Петькину спину:
Колотит мелюзга не здорово: роган не избиение, а форма общественного порицания. Но заплакал Ворона, от злости и бессилия. Врешь – Москва слезам не верит! Жалел ли ты наши слезы? Да и не тебя ребятишки судят, а отрыжку войны, ее накипь и детское горе. Судят предателя, носившего с собой в кармане портрет Гитлера. Судят того, кто предал память не вернувшихся с войны старших братьев, вернувшихся калеками отцов, матерей, потерявших в холодных цехах красоту и здоровье, предал ровесников-пионеров, отдавших свою жизнь за свободу, сверстников – голодных и оборванных, из последних силенок собиравших металлолом и подарки фронту, предал нашу веру в непобедимость Красного Знамени, союза Серпа, Молота и Красной Звезды. И не проси пощады!
Поповские ребята горох молотили,
Попа не спросили,
Поп рассердился,
Горохом подавился. Упп!
Вдруг остановилась ребячья молотилка: упал Ворона на землю. В Сараях лежачих не бьют. Разом опустились кулачки, и на миг наступила тишина такая, что, кажется, стало слышно, как бьются в едином порыве разгоряченные мальчишечьи сердца. И в эту тишину ворвался гудок с железнодорожной ветки.
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин.
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях — жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.