Семья насилия - [16]
— По крайней мере, тебе не придется терпеть это дерьмо, — прошептал Стэнли.
С тех пор как он познакомился с Эдом и Кэт, вся система образования превратилась в его глазах в полное дерьмо. Он часами пытался выучить сложную математику, которой, как он был уверен, никогда не воспользуется. Его разум был забит бесполезным образованием, наполнен знаниями, которые он забудет прежде, чем сможет вырваться из коротких стен средней школы. У технологии были ответы, образование устарело.
Стэнли посмотрел налево, потом прикусил нижнюю губу. Марк, его постоянный обидчик, сидел в нескольких метрах от него. Марк был мускулистым, сильным и ловким. На нем была обтягивающая белая футболка, синие джинсы и черные кроссовки. На первый взгляд он казался обычным молодым человеком, но в его уме таились зловещие мысли. Он был жестоким хулиганом, избивающим слабых и беспомощных без угрызений совести.
Неуклюжий подросток оглянулся на Стэнли. Он нахмурился и невнятно пошевелил губами. Стэнли не мог слышать своего одноклассника, но он понял сообщение. Он был экспертом в чтении по губам — по крайней мере, он мог с точностью читать по губам Марка. Его варианты часто были одинаковыми: «я надеру тебе задницу», «ты педик», или «где твой дружок?».
Стэнли нахмурился и покачал головой, надеясь разрядить обстановку. Марк ухмыльнулся и хрустнул костяшками пальцев. Хруст был громким и неприятным, но класс оставался неподвижным. Мистер Гарсия, вялый и унылый, не подозревал о безудержных издевательствах. Может, он глухой и слепой, — подумал Стэнли, — а может, ему на это наплевать. Последнее, казалось, было обычным явлением в школе.
Мистер Гарсия привстал на цыпочки и издали уставился на Стэнли.
— Мистер Кинг, вы слушаете?
Стэнли растерянно заморгал, отрываясь от созерцания. Он кивнул и сказал:
— Да, конечно.
— Хорошо, а что значит «N» в этом уравнении?
Стэнли прищурился, глядя на доску. И снова цифры и буквы сдвинулись ближе друг к другу. Он не мог найти ни «N», ни подходящего решения. Он в смятении взглянул на лист бумаги. С начала занятий он не написал ни строчки.
Стэнли взглянул на своего учителя и ответил:
— Да… Я не знаю. Это 60 или… 76, наверное.
Мистер Гарсия фыркнул и покачал головой. Он постучал по доске маркером и сказал:
— Это забавно, потому что в этом уравнении нет переменной «N». Итак, интересно, над какими математическими задачами ты там работаешь.
Прикрыв рот рукой, Марк сказал:
— Он, наверное, думает о своем парне.
Стэнли прикусил нижнюю губу, глядя на каждого поддразнивающего сверстника. Подростки захохотали, как будто услышали веселую шутку. Гомофобия, казалось, была популярна в классе.
— Успокойтесь, все, успокойтесь, — сказал мистер Гарсия. Уставившись на Стэнли, он постучал по доске и строго сказал: — Будь внимателен.
После самоустранения Гарсии Стэнли понял, что система образования-это, по сути, дерьмо. Он не смог удержаться от смешка. Его удивило равнодушие учителя. Мужчина ругал студента, который изо всех сил старался узнать больше, чем наказывал дикого хулигана. С его беспечным отношением Гарсия позволил издевательствам распространиться как инфекционной болезни. Плохая оценка — это неправильно, издевательства — это нормально.
Стэнли стиснул зубы и посмотрел на Марка. Xулиган по-детски улыбался, болтая с друзьями. Порочный подросток откровенно гордился собой, поглаживая свое «эго» перед аудиторией. Он не скрывал своих поступков, он демонстрировал их миру. Марк оглянулся на Стэнли и насмешливо подмигнул.
Стэнли крепко сжал остро заточенный желтый карандаш. Он облизнул губы, глядя на отточенный кончик. Простой кусок дерева требовал крови, и Стэнли с радостью откликнулся. Он был готов дать отпор, невзирая на социальные нормы.
— Я больше не позволю тебе запугивать меня, — пробормотал Стэнли. — Я сильнее тебя, потому что я свободен. Если я этого хочу, то беру. Со мной все в порядке… Ты заплатишь за это, чертов придурок. Клянусь, ты заплатишь…
Стэнли выбросил пустую коробку из-под шоколадного молока и обертку от буррито в мусорное ведро, а затем сунул поднос со школьной бурдой в мусорное ведро. Его обед был нездоровым, с высоким содержанием жира и сахара. Как и его учитель математики, школьная система была безразлична к физическому благополучию учеников. Вину можно было возложить на профессорско-преподавательский состав или недостаток средств, но это не имело значения. Меню всегда оставалось неизменным.
Стэнли не мог думать о своем завтраке. Он вышел из шумного кафетерия и зашагал по открытому кампусу. Его сверстники болтали и подтрунивали за столиками на открытом воздухе. Каждый стол представлял разную клику, образующую группы высокомерия. Некоторые подростки незаметно флиртовали, стараясь избегать охранников и шныряющих вокруг преподавателей.
Проходя мимо столиков, Стэнли прошептал:
— Счастливые ублюдки.
Подросток направился в заднюю часть школы. Он нашел убежище за гандбольной площадкой — высокой синей стеной, возведенной из земли. Тень и одиночество давали некоторое утешение. Он устал от приподнятого настроения в школе, он хотел избежать разочарования.