Семнадцатилетние - [7]

— А зачем ты наябедничала? — спросила Тихонова.

— Это не ябеда, — снова вмешалась Катя. — Она честно и прямо при всех разоблачила… Я тоже хотела сказать!

— Девочки, не надо ссориться… — попробовала Лида Вершинина успокоить подруг, но на ее слова даже не обратили внимания.

Страсти разгорались.

— Ты выслужиться хочешь! Подлизываешься! — выкрикнула Белова.

— Что-о?! Как ты смеешь!

— Да, да, да!.. Это самое настоящее предательство! Да, да, да! Доносчица!

От такого оскорбления Аня совсем побелела. Она до боли сжала зубы и, не отдавая себе отчета в том, что делает, подбежала к Беловой и ударила ее по щеке.

Аня, опомнись! Что ты делаешь! С ума сошла! — бросилась к ней Женя.

Обхватив Алексееву за талию, Женя вместе с подоспевшей Светланой оттащила подругу в противоположный конец класса.

Валя беспомощно оглянулась по сторонам, и слезы оскорбления брызнули из глаз. Закрыв лицо руками, она села за парту и разрыдалась.

— Аня, ну что ты наделала! Как тебе не стыдно!.. — упрекала Алексееву Женя.

С ненавистью и гневом смотрела Аня в сторону Беловой и не понимала слов подруги. Легкое дрожание пальцев и бледное лицо говорили о том, что делается в ее душе.

— Не хватало, чтобы вы подрались… Ты только подумай! — продолжала Женя. — Это же позор! Разве ты этим докажешь что-нибудь?

— Замолчи, Женя! — остановила ее Аня. Я ей этого никогда не прощу… Ни-ког-да!

— Ну вот… это другое дело, — с облегчением сказала Женя и повернулась к классу.

Все спорили с таким азартом, что невозможно было разобрать «и одного слова. Староста схватила лежавшую на парте линейку и забарабанила по столу. Но и это не подействовало. Видя, что порядка все равно не восстановить, она безнадежно махнула рукой.

Катя не принимала участия в споре и, стоя возле учительского стола, наблюдала за происходящим вокруг. Около доски собрались Лида, Тамара, Нина Шарина, Лариса и Маргарита. Они спорили, перебивали друг друга, но Катя видела, что первые три были на стороне Алексеевой, а две последние возражали. У дверей остановились Таня, Нина Косинская и Клара. Было ясно, что обе спорили с Кларой, которая непрерывно мотала головой и резко жестикулировала.

Женя подсела к рыдающей Беловой и принялась ее утешать:

— Что ты ревешь, Валя? Мало ли какие казусы в жизни бывают! Она, конечно, неправа и должна извиниться… Я уверена, что она извинится и возьмет назад… это… в общем, извинится! А реветь не стоит. Ты только свою слабость показываешь.

— Зачем она пожаловалась… Разве это по-товарищески?

— Это другой вопрос… Не путай две разные вещи! В первом вопросе она права, а во втором нет!

Валя резко выпрямилась и с удивлением взглянула на старосту:

— Как права? Значит, ты с ней согласна?

— Подожди, не кипятись! Я не собираюсь с тобой спорить! — уклонилась от прямого ответа Женя. — Ты сначала успокойся… Какой сегодня день сумасшедший!

— Нет, ты скажи… Правильно, что донесла? — Фу! Какое слово неподходящее…

— Причем тут слово! Ты скажи… — настаивала Белова. — Скажи честно!

— Да. В первом вопросе она сделала правильно, но драться не имела права.

— Ну и уходи от меня! — И Валя снова уткнулась лицом в ладони.

О пощечине говорили мало. Всех волновал вопрос о разоблачении выходки Беловой. Правильно ли поступила Алексеева? Мнения раскололись.

Когда шум начал затихать, Тамара Кравченко попыталась перевести разговор на другую тему.

— Знаете, что я вам скажу, девочки, — авторитетно заявила она: — Из нашего воспитателя выйдет толк! Надо быть справедливыми. Преподавать он будет хорошо. Вот увидите!

Валя услышала эту реплику и не выдержала.

— Ты уже очарована! — сквозь слезы крикнула она.

— А ты бы помолчала! Разбухла так, что свет заслоняешь! — сердито отозвалась Тамара.

— Что это такое! Сейчас же перестаньте ругаться! — предупредила Женя новую вспышку.

— А мы не ругаемся. Очень она мне нужна!

— Ой, девочки, как это мне не нравятся!.. — сказала Лида Вершинина.

— А в чем дело? Мы спорим! Пришел новый учитель, сказал, что воспитывать нас не будет, а сам сразу стал расспрашивать о профессии… Нашел глупеньких! — сказала Клара и расхохоталась.

— Действительно, девочки! Вы только подумайте! — всплеснула руками Лариса Тихонова. — Я ведь сначала не поняла… Как он нас обвел вокруг пальца!

Разговор становился общим.

Катя по-прежнему стояла возле стола и молча слушала. Ей было уже понятно, что класс раскололся и что на стороне Алексеевой большинство. Самые лучшие, серьезные, выдержанные девочки одобряли ее поступок, и хотя пощечине не придавали большого значения, но Кате было досадно: «Ну зачем она полезла драться? Никакой выдержки…»

— А опыт у него большой, девочки. Это сразу видно, — заметила Лида.

— Мягко стелет… — с издевкой в тоне согласилась Рита Крылова.

— Что значит «мягко стелет»? — набросилась на нее Нина Шарина. — Ты думаешь, все, как Зиночка, будут тебя по головке гладить?

— А как он хорошо говорит! Просто, убедительно, — сказала Светлана.

— Не понимаю, чего вы разахались! — возразила Клара. — Говорил он избитые истины, давным-давно всем известные. Что он оказал нового? Я, например, все знала!

— Знала, да не понимала.

— И сейчас понимаю не больше!