Семи смертям не бывать - [39]
Тем временем невдалеке, в Темясово, шли многочисленные переговоры с вожаками повстанческих отрядов, начинающих осознавать обреченность своего дела. Многие крестьяне, вовлеченные в мятежи, поняли, что они обмануты, что их интересы далеки от интересов кулаков и помещиков, которые боролись за отнятую у них землю, за спрятанный в закромах хлеб. Этим людям Советская власть действительно не несла ничего хорошего. Но меньше всего была заинтересована в возвращении старых порядков основная масса башкир. Убедившись, что их руками пытаются загребать жар враги народа, мятежники складывали оружие.
По соглашению, заключенному с повстанцами, тот, кто добровольно сложит оружие, может беспрепятственно вернуться к мирной жизни. Большинство охотно шло на это. Но часть наиболее матерых врагов по-прежнему скрывалась в лесах.
В конце декабря сложил оружие кавдивизион мятежников — одна из самых опасных повстанческих частей. Выступая перед строем разоружившихся башкир, комбриг Семенов сказал:
— Ваши вожаки натравливали башкир против русских. Эти контрреволюционеры хотят вашей и нашей крови. Им еще не надоело кровопролитие. Долой эту сволочь!
Эти слова дошли до сердец крестьян, втянутых в кровавую междоусобицу. Они встретили их громким «ура».
После митинга кавдивизион был отправлен в Кана-Никольск. В Темясово остались лишь вожаки кавдивизиона, пытавшиеся оказать сопротивление при разоружении.
В середине января Чирков получил предписание командира бригады Семенова срочно выделить из своего отряда две роты — одну для хозяйственных работ, другую для несения службы в местных органах ЧК. Все же остальные части сгруппировать и направить в Стерлитамак, где находилось тогда правительство Башкирии. Одновременно Семенов просил прислать небольшую группу, человек двадцать, для охраны арестованных командиров кавдивизиона.
17 января Чирков с небольшим отрядом прибыл в расположение штаба бригады в Темясово. Здесь ему поручили препроводить арестованных в Стерлитамак.
Получая это задание, Чирков, конечно, не мог знать, какое новое тяжелое испытание предстоит ему.
Башкирская изба. Два крохотных оконца — как два мышиных глаза. Когда комбриг поднимается со скамьи, кажется, что вот-вот он заденет головой закопченные доски потолка.
На низких скамьях сидят четверо — начальник боевого участка Мельников, военком Костылев, командир эскадрона Лепин и Чирков. Комбриг, рослый человек с черной бородкой, ходит из угла в угол по комнате. От его тяжелых шагов гнутся прогнившие половицы, звенят стаканы на расшатанном столе.
Как будто обо всем переговорено. Подробно обсудили маршрут, которым Чирков повезет арестованных, наметили пункты для остановок. Можно ехать. Чирков поднимается, пожимает руки товарищам. Мельников дружески хлопает его тяжелой ручищей по плечу:
— Счастливо добраться!
Лепин, сдержанно, как обычно, желает доброго пути. Семенов спрашивает:
— Все ясно? Смотри не упусти бандитов. Случится что — ответишь головой.
Плохая у Семенова привычка пугать людей. Комбриг, почувствовав обиду Чиркова, пытается загладить неловкость шуткой. Он надвигает Чиркову на глаза толстую меховую шапку, похожую на опрокинутый вверх дном башкирский казан. Стукнув по шапке рукой, приговаривает:
— Не ершись. Ишь какой сердитый. Ну, бывай здоров!
И провожает Чиркова в сени. Махнув на прощание рукой, Данилка сбегает с крыльца.
В докладе Башкирскому обкому партии, написанному по горячим следам тех знаменательных событий, Семенов сообщал:
«Я приказал Чиркову выделить конвой для сопровождения арестованных, задержанных при разоружении кавдивизиона. Среди них были некоторые командиры эскадронов и прислужники ярого националиста Унасова, которых по просьбе населения нужно было изолировать и выслать из пределов кантона. Чирков был мною предупрежден, что арестованные очень важные, предупредите конвоиров, что они способны на побег. Кроме того, разбежавшиеся бандиты могут узнать о сопровождении арестованных и дорогой отбить их. Будьте осторожны! А если побегут, то не останавливайтесь перед употреблением оружия».
За день до отъезда мятежники, прежде не скрывающие своей злобы, то и дело вызывающие для объяснений кого-нибудь из командиров бригады, внезапно утихомирились. Им объявили, что они будут отправлены в Стерлитамак. Комбриг ожидал бунта, но мятежники смиренно приняли приказ.
В ночь отъезда, выйдя из избы, где их содержали под стражей, они спокойно и безропотно уселись в сани. Правда, один из них попытался затеять разговор по-башкирски с охраной, но конвоиры ничего не ответили. Молча двинулся в путь по скрипучему снегу небольшой отряд.
Впереди несколько верховых, за ними сани. На санях — арестованные укутались от мороза в меховые дохи. Сидят неподвижно.
Только из-под бровей блестят настороженные, внимательные глаза.
Сзади тоже верховые-башкиры из отряда Чиркова. На всадниках через плечо — короткие карабины. Сбоку — шашки. Едут молча, покачиваясь в седлах. Холодно. А впереди большой путь.
О чем думают сейчас эти застывшие в санях в покорном безмолвии люди? Вспоминают ли свои опустошительные набеги на деревни и села, свою полную опасностей, но по-прежнему заманчивую для них жизнь бандитской вольницы, не ведающей закона, не подчиняющейся власти, знающей только право сильного? Может быть, мерещатся им степи, зарева пожаров, поднимающиеся ночами над горизонтом, дымные пепелища, быстрые марши конницы и схватки? Вспоминают ли они кровь и жертвы исстрадавшейся Башкирии, готовятся ли к ответу за свои злодеяния, сожалеют ли о содеянном или копят злость, лелеют планы мщения, намечают новые жертвы? А может, просто дремлют, не думая и не вспоминая ни о чем?
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Герои этой повести - смелые и отважные советские разведчики. В исключительно тяжелых военных условиях они не теряют мужества, решительности, верят в то, что друзья придут к ним на помощь. Отважная пятерка разведчиков во главе с лейтенантом Черновым идет на смелый и дерзкий шаг - захватывает фашистский дот для того, чтобы помочь наступающим советским войскам. Раненые и обессиленные разведчики до последней минуты сдерживают натиск многочисленных фашистских полчищ. Главное в этой повести - не только мужество советских воинов, но и солдатская дружба, связывающая разведчиков.
В книгу вошли рассказы о военных буднях советских солдат: "Мелкое" дело", "Под сенью креста унии", "Священный союз", "В мирные дни".
Военно-приключенческая повесть о сложной и опасной работе разведчиков.
В повести рассказывается о первых месяцах Великой Отечественной войны. Герои повествования оказываются в тылу врага. Пережив много неожиданных приключений, они из разрозненных групп бойцов и командиров сколачивают боеспособную, хорошо вооруженную часть и, проявляя силу советского духа, воинскую доблесть и мужество, громят врага, выходят победителями.