Семейство Тальниковых - [39]

Дедушка не выпускал из рук календаря, читая всем нравы, наклонности и будущую судьбу моего жениха… Бабушка с радости выпила лишнюю чарку. Дяденька в первый раз поцеловал меня в лоб и сказал:

– - Поздравляю тебя, мамзель На-та-ли-я!

Степанида Петровна не возвратилась домой; она осталась у бабушки и написала маменьке письмо, наполненное упреками за сближение ее сестры с сыном важного человека, за тиранское обхождение с ней самой и за многое другое…

Гнев маменьки обрушился на бабушку…

Наконец и сестра Софья сделалась невестой. Маменька объявила, что ей не из чего давать нам приданое, и мы стали думать о нем сами. Когда Алексей Петрович делал мне подарок, маменька приходила в детскую и ласково говорила тетеньке:

– - Посмотрите, какой мне подарок сделал Кирило Кирилыч: да-с, не дворянский подарок: он только триста рублей стоит…-- Наконец, раз она призвала нас и торжественно вручила нам по триста рублей самыми мелкими ассигнациями, так что пачки казались довольно велики, и по старому шелковому платью; я не хотела брать, но побоялась новой сцены…

Брат Иван успел наговорить дедушке о наших женихах бог знает каких чудес. И старик вечером, когда тетенька разливала чай, садился к ней и начинал говорить:

– - Сидишь себе, ничего не знаешь, а ведь, как подумаешь, нынче не то, что прежде: бывало, генерал старый, а нынче едва борода покажется, уж и генерал!

– - О каком генерале вы говорите, Петр Акимыч?

– - Ну, разумеется, о каком! Посмотришь, такой худой…

Дедушка считал моего жениха генералом…

ГЛАВА XII

Между тем дяденька почти жил у нас: так завладели им карты.

Раз прибежала к нам бабушка впопыхах.

– - Здравствуйте, мои голубчики! Что мне делать с Семеном? Он все ловит какую-то крысу! Лег спать да кряду двои сутки и проспал; ничего не ест, не пьет, а глаза большие, большие… А все проклятые карты, Наташа! Месяц тому он проигрался -- вынул ломбардный билет, слышу: всё деньги считает, а потом я уж их не видала… Господи! Право, наказанье! Страшно домой итти. Говорит: маменька, посмотрите, крыса бежит, а ей-богу, Наташа, никакой крысы нет… Крадется за ней, ловит ее -- все вверх дном перевернет, да еще бранится: вы, говорит, мешаете мне поймать ее, вы ими, говорит, меня кормите, оттого я ничего не ем… Каково? Ведь он просто рехнулся! Сначала я думала, шутит, да он так дико смотрит, что мороз по коже пробегает!..

Мы упросили бабушку остаться у нас обедать.

Вечером в прихожей собака вдруг страшно залаяла… Вбегаю -- и вижу дяденьку. Он сбросил с вешалки чужие шубы и сделал из них посреди комнаты гору, а свою шубу старательно растянул по всей вешалке. Собака горячо вступилась за шубы, вверенные ее присмотру, -- дяденька попробовал унять ее лаской, вежливо попросил у нее лапу, -- но она, шипя и задыхаясь, становилась на задние лапы и почти висла на ошейнике… Я приласкала ее, она замотала хвостом, но все еще глухо ворчала, бросая дикие взгляды на дяденьку.

– - Не подходите к Трезору, дяденька! Он вас укусит!

– - Ничего, не бойся, мамзель Наталия. Уж меня и так крыса укусила за палец. Так больно! -- И дяденька страшно изменился в лице, а потом улыбнулся. -- Ну, да я ее! -- Он подмигнул мне глазом и дико засмеялся: -- Теперь не будет кусаться!

– - Дяденька, не стойте здесь; пойдемте в детскую.

– - Нет, я пойду в залу. -- Понизив голос, он таинственно спросил меня: -- А что, играют в карты?

– - Играют, дяденька.

– - Гм! -- И он нерешительно пошел в залу.

Я стала у дверей и следила за ним…

В зале играли в бостон маменька, Кирило Кирилыч и папенька. Ни с кем не здороваясь, дяденька сел у стола. Он внимательно следил за игрой и заливался диким смехом, если кто ошибался. Сдали новую игру. Кирило Кирилыч объявил игру, сделал ошибку и проиграл… Дяденька протянулся через стол, спокойно прицелился и дал ему щелчка в лоб, крикнув:

– - Дурак! Ведь дама-то уж вышла!

И он раскрыл взятку и пристально смотрел на роковую даму… Кирило Кирилыч в остолбенении смотрел на своего обидчика… Тот молчал, но глаза его, все еще устремленные на даму, сделались необыкновенно велики. Наконец он первый прервал молчание, заговорив о крысах, которые украли у него деньги.

– - Что ты, Семен? Здоров ли ты? -- спросила встревоженная маменька.

– - Ха, ха, ха! Я болен! Нет-с, извините! Я хочу сбыть старые грехи… У всех, у всех буду прощенья просить… Так уж надо… не правда ли?..

Последний вопрос относился к Кириле Кирилычу. Не дождавшись ответа, дядюшка пошел в прихожую.

Здесь он опять вздумал приласкаться к Трезору; тот разорвал ему полу.

– - Тьфу ты пропасть! Его ласкаешь, а он кусается! А дома батюшка?

– - Дома.

– - Позовите его, я хочу с ним поговорить.

Дедушка явился удивленный.

– - Здравствуй, Семен! Зачем тебе нужен отец, которого ты…

– - Здравствуйте, батюшка, -- перебил его сын ласково.

И дедушка забыл свои жалобы.

– - Простите меня, батюшка!

И сын бухнулся в ноги своему отцу, который в испуге обскочил и странно посмотрел на всех нас, будто спрашивал объяснения такому невероятному событию…

Дяденька встал, слезы текли по его бледным щекам; робко подошел он к отцу.

– - Вы простили меня, батюшка?

– - Бог с тобой, Семен.