Семейство Карвахаля - [9]

Шрифт
Интервал

Дон Хосе. Как, ты видел дона Алонсо и не убил его?

Муньос. Черт возьми, желал бы я там на вас посмотреть! Вы думаете, так легко... Впрочем, одну руку он держит на перевязи, значит, ночью мы его славно угостили.

Дон Хосе(холодно). В другой раз... Ступай, перевяжи рану.

Муньос(в сторону). Словно ему чарку вина поднесли, — ничем не проймешь.

Уходит.

Дон Хосе(после минутного раздумья). Эй, кто там!

Входит негр.

Негр. Что прикажете, ваша светлость?

Дон Хосе. Позови донью Каталину.

Негр уходит.

Старуха заперта... Наконец мы свободны. Каталина догадалась, что я люблю ее. Остается только признаться. Вот это послужит оправданием. (Показывает на письмо доньи Агустины.) Хитрость... Впервые я в такой роли... Не знаю, смогу ли быть лисой, — я привык хватать добычу, как лев. Итак, последняя попытка... Если я не возьму хитростью... ну что ж... тогда возьму силой... Вот и она.

Входят донья Каталина и негритянка Доротея.

Донья Каталина. Вы меня звали?

Дон Хосе. Мне надо поговорить с вами. Доротея, ступай!

Донья Каталина. Доротея! Послушай! (Шепчет ей на ухо.)

Доротея. Хорошо, госпожа. (Уходит.)

Дон Хосе. Садитесь. (Некоторое время молча ходит по комнате.)

Донья Каталина. Я думала увидеть здесь и мою мать.

Дон Хосе(останавливается). Увы! Каталина, перед вами несчастный человек. Я позвал вас, чтобы вы помогли мне перенести мое горе.

Донья Каталина. Отец!..

Дон Хосе(сам с собой). О, если б я был ее отцом!.. Каталина! Я хочу поведать тебе жестокую тайну... но боюсь огорчить тебя.

Донья Каталина. К страданиям я привыкла, а в тайнах ничего не смыслю.

Дон Хосе(в нетерпении топает ногой; принимается ходить по комнате, затем мало-помалу успокаивается и останавливается перед Каталиной). Каталина! Ты видишь обесчещенного человека.

Донья Каталина(встает). В делах чести женщина — плохой советчик. Извините, но мне надо закончить вышивку для мадонны в нашем храме.

Дон Хосе(печально). Как? Ты не хочешь для меня пожертвовать минутой... пожалеть меня... подать совет твоему... мне... несчастному человеку?.. Останься, Каталина, умоляю!

Донья Каталина(колеблясь). Говорите.

Дон Хосе(садится рядом с ней). Я женился по любви, Каталина... но вскоре убедился, что сделал плохой выбор. Я был очень несчастен.

Донья Каталина. Вы говорите о моей матери?

Дон Хосе. Выслушай меня. (Придвигается к ней.) Может быть, я тоже достоин порицания. Нрав у меня буйный, в гневе я бываю несправедлив. Я даже тебя часто оскорблял, Каталина... Еще вчера... (Берет ее за руку.) Ты простила меня?

Молчание.

Донья Каталина(пересилив себя). Вы мой отец.

Дон Хосе жмет ей руку, потом, пройдясь по комнате, снова садится.

Дон Хосе. Не успели мы пожениться, как я убедился, что мы не сходимся характерами. Но тогда я не подозревал своего несчастья. Я уж давно разлюбил жену, однако... Прочти эту записку, Каталина, и скажи мне: может ли не закипеть кровь у порядочного человека от такой гнусности? (Дает ей письмо.)

Донья Каталина(не распечатывая). Откуда письмо? О чем?

Дон Хосе. Письмо к духовнику. Я его только что перехватил... Ты узнаешь, что она мне изменила, узнаешь, что дон Дьего Рикаурте — ее любовник... и твой отец.

Донья Каталина(не читая, рвет письмо). Не верю ни одному слову.

Дон Хосе. Что ты делаешь?

Донья Каталина. Я знаю свою мать.

Дон Хосе(поднимает обрывок письма). Ты знаешь ее почерк?

Донья Каталина. Не хочу ничего видеть. Не верю, чтобы моя мать могла себя опозорить.

Дон Хосе. Я долго был таким же доверчивым, как ты, но как спорить против очевидности? Бог свидетель: роковое открытие повергло меня в отчаяние, и все же... я испытывал одновременно... какую-то неведомую страсть... О Каталина! Мне казалось, что та привязанность... та глубокая нежность, которую ты мне всегда внушала, приобрела надо мной особую силу... Любовь отца, несомненно, велика, но есть иная любовь, сильнее той.

Донья Каталина. Отец!

Дон Хосе. Не зови меня так, я этого не люблю. В этом слове есть почтительность, а я бы хотел изгнать ее из нашей дружбы, из нашей любви... Да, моя Каталина...

Донья Каталина(в ужасе встает). Уж не ослышалась ли я?.. Я вся дрожу.

Дон Хосе. Побудь со мной, милая Каталина, побудь со мной, мой дружок! Донья Агустина просит отпустить ее в монастырь, я останусь один. Как хорошо будет иметь возле себя ангела, который бы руководил моими поступками и смирял бы пылкость моего нрава, служил бы мне примером добродетели!.. Да, дорогой друг мой, ты одна в целом мире можешь быть этим ангелом... Ты одна можешь составить мое счастье. Не отвергай же моей любви: равной ей тебе не найти.

Донья Каталина(бросается на колени). Отец!.. Заклинаю! Убейте меня, но не произносите этих отвратительных слов.

Дон Хосе. О мой кумир! Если бы ты читала в моем сердце!..

Донья Каталина(с отвращением отбегает от него). Посмотрите на мадонну, она видит нас. Неужели вы не боитесь, что бездна огненная разверзнется под домом и поглотит вас?

Дон Хосе. За тебя я брошусь в пламень ада.

Донья Каталина. Убейте меня или позвольте покинуть этот дом.

Дон Хосе. Выслушай меня!

Донья Каталина(подходит к двери). Не могу! Мне страшно с вами!

Дон Хосе(останавливает ее). Так ты веришь, что я твой отец? Нет, Каталина, нет, клянусь тебе! Будь я твоим отцом, неужели я бы тебя так полюбил? Моя безумная любовь доказала мне, что в тебе нет моей крови... Но... я вижу, сердце твое полно ветреным юношей; тебя прельстило шитье на его мундире; ты не подумала о легкомыслии, о непостоянстве, присущем его возрасту. Ах, если б ты искала любви неизменной и горячей, как лава... Где бы ты нашла ее, как не в моем сердце? Милая девушка! Заклинаю тебя! Сжалься надо мной!


Еще от автора Проспер Мериме
Кармен

Проспер Мериме (1803—1870) начинал свою литературную деятельность с поэтических и драматических произведений. На основе обширного исторического материала писатель создал роман «Хроника царствования Карла IX», посвященный трагическим эпизодам эпохи религиозных войн XVI века. Но наибольшую популярность завоевали новеллы Мериме. Галерея ярких, самобытных, бессмертных образов создана писателем, и доказательство тому — новелла «Кармен», ставшая основой многочисленных балетных, оперных, театральных постановок и экранизаций.


Венера Илльская

Лучшая, по мнению Мериме, его новелла «Венера Илльская», одновременно романтический страшный рассказ об ожившей статуе, реалистическая история брака по расчету и беззлобная сатира на провинциальные нравы.


Маттео Фальконе

Проспер Мериме (1803—1870) начинал свою литературную деятельность с поэтических и драматических произведений. На основе обширного исторического материала писатель создал роман «Хроника царствования Карла IX», посвященный трагическим эпизодам эпохи религиозных войн XVI века. Но наибольшую популярность завоевали новеллы Мериме. Галерея ярких, самобытных, бессмертных образов создана писателем, и доказательство тому — новелла «Кармен», ставшая основой многочисленных балетных, оперных, театральных постановок и экранизаций.


Двойная ошибка

Проспер Мериме (1803—1870) начинал свою литературную деятельность с поэтических и драматических произведений. На основе обширного исторического материала писатель создал роман «Хроника царствования Карла IX», посвященный трагическим эпизодам эпохи религиозных войн XVI века. Но наибольшую популярность завоевали новеллы Мериме. Галерея ярких, самобытных, бессмертных образов создана писателем, и доказательство тому — новелла «Кармен», ставшая основой многочисленных балетных, оперных, театральных постановок и экранизаций.


Души чистилища

Проспер Мериме счёл, что в европейской легенде о Севильском озорнике слились образы двух Дон-Жуанов, обретших дурную славу. В своей новелле он рассказывает о севильском кабальеро доне Хуане де Маранья, праведная кончина которого произошла без участия каменного гостя.


Хроника времен Карла IX

В ночь на 24 августа 1572 года, накануне праздника святого Варфоломея, по благословению папы Григория XIII в Париже произошло массовое убийство протестантов-гугенотов. Эту ночь стали называть Варфоломеевской…«Хроника времен Карла IX» — блестящий роман Мериме, в котором тонкое знание эпохи становится прекрасным обрамлением для романтического в лучшем смысле сюжета о братстве и любви в кровавые времена.