Войдя в комнату, Сэм огляделся и поморщился. Даже если бы он не знал, кто владелец дома, изобилие розового цвета не оставило бы в этом никаких сомнений. Ни один уважающий себя мужчина не допустит, чтобы у него стоял диван с цветочной обивкой. Ему подавай кожу — и побольше. Но обивка в цветочках была не на всей мебели. На двух стульях красовался геометрический рисунок — смесь розового, бежевого и зеленого. Комната небольшая, но на стенах навешано столько, что и не рассмотреть сразу. И кругом идеальный порядок. На окнах ажурные занавески, через которые можно превосходно увидеть все, что происходит внутри.
Коридор поворачивал направо. Пройдя по нему, Сэм вошел в гостиную и включил свет. В центре комнаты на полу, покрытом бежевой плиткой, лежал розовый ковер. Зеленый диван и кресло стояли в углу напротив телевизора; бар служил перегородкой, отделявшей комнату от кухни.
Он огляделся, затем распахнул ставни над раковиной, чтобы посмотреть в окно. Да, дом весьма уязвим. Кромешная тьма за окном вызывает ощущение заброшенности и одиночества, словно между домом и канадской границей нет ни одной живой души.
— У вас есть охранная система?
— Нет. Здесь она не нужна. Это ведь Чэрити-Сити.
— Неважно. Никому нельзя доверять. Вы живете посередине нигде, и до вашего ближайшего соседа нужно проехать три с лишним километра. Такое легкомысленное отношение чревато опасностью, — неодобрительно сказал Сэм.
Джейми склонила голову набок и подняла на него глаза.
— Вы уйдете, если я пообещаю, что буду такой же циничной, как вы?
— Конечно. Через тридцать дней.
Он отправился осматривать дом, слыша, как Джейми идет за ним. Ковры приглушали постукивание высоких каблучков. Проходя по коридору, Сэм включал свет и заглядывал во все комнаты. Так, это спальни. В одной из них он увидел полки с книгами и компьютер на столе — явно домашний офис. В другой стояли двуспальная кровать, застланная мягким стеганым одеялом, и тренажер, напротив которого находился встроенный в стену телевизор, — очевидно, комната для гостей и спортивных занятий. Гостил ли здесь когда-нибудь Эл Мур, и какими упражнениями они занимались? Эта мысль еще больше испортила ему настроение.
В центре последней спальни стояла большая кровать с множеством подушек и подушечек. В углу он увидел кресло, кушетку, обитую тканью с щеточным рисунком, и туалетный столик. К спальне примыкала ванная комната. Стены были завешаны фотографиями, а между нами красовались безделушки. Сэм взял в руки фото улыбающейся пожилой четы. Уходя от Луизы и Роя, он видел, что они сияют от радости и удовлетворения, вызванных тем, что их план удался.
Да, в жизненном опыте им не откажешь, подумал он, ставя снимок на туалетный столик.
— Кажется, я понял замысел ваших родителей, — заметил Сэм.
— Добро пожаловать в мой мир, — откликнулась Джейми.
— Мне особенно понравилась уловка с внезапной болью в сердце.
Но окончательно склонило весы в их пользу замечание, что ошибка ничему не научила Джейми. Она сделала что-то, вызвавшее их неодобрение, и это обернулось для нее шлепком по попке. Сэм машинально взглянул на упомянутую часть тела. Выглядит очень мило, все округлости на своих местах, решил он.
— Я только не понял, почему они боялись сказать вам правду, — признался он.
— Боялись? — Джейми скрестила руки на груди. — Они ничего не боятся.
— Они тревожатся за вас.
— Ладно, одно очко в вашу пользу. Но больше ничего.
— Порой яблоко падает далеко от яблони, — пробормотал Сэм. Отсюда ее легкомысленное отношение к безопасности. Она должна бояться кое-чего, и его работа — доказать ей, что с опасностью шутить нельзя.
— Здесь есть другие выходы наружу? — спросил он.
— А что?
Ага, значит, она не в восторге от сложившейся ситуации. Он тоже. Но делать нечего. Сэм бросил на Джейми взгляд, который приводил в трепет самых закоренелых преступников, но она и глазом не моргнула. Это понравилось ему.
— Послушайте, адвокат, давайте говорить откровенно. Я ведь сам могу найти их, но мы сэкономим время, если вы будете сотрудничать.
— Прекрасно, откровенность за откровенность. Я не просила, чтобы ко мне приставляли телохранителя, но согласилась, уступив давлению. Это не означает, что я согласна со всем этим и вы можете командовать мной в моем собственном доме. И раз уж мы говорим откровенно, хочу сказать кое-что еще. Я не знаю, кто вы.
Они на равных: он тоже не знает этого. И не узнает, пока не пройдет месяц. Джейми сняла жакет и бросила его на кровать, затем повернулась к Сэму спиной и вышла из комнаты. Он не подозревал, что она может так быстро ходить на высоких каблуках. Ему удалось догнать ее у парадной двери.
— Ну, ладно. Я понял, — сказал он. — Вы не в восторге от сложившейся ситуации. Сообщу вам новость: мне она тоже не нравится. Но мы оба связаны по рукам и ногам и не можем поступать так, как хотим. Вот что я вам скажу. Все пройдет гладко, если вы будете выполнять основные правила в течение следующих тридцати дней.
— Двадцати девяти, — заявила Джейми.
— Я еще не отработал полный день, — возразил Сэм, не зная, почему ему хочется спорить из-за пустяка. Чем скорее он уберется из этого города, тем лучше.
