— У меня его не было. Надеюсь, вы уже поняли, что я не верю адвокатам.
Гм, странно. Полицейский, который не верит адвокатам. Вероятно, у него есть на то причины, но она не хочет знать их. Чем скорее они уладят недоразумение, тем лучше.
— И поэтому вам предстоит послужить обществу в течение…
— Тридцати дней.
Джейми широко раскрыла глаза.
— Должно быть, вы достали дядю.
— И наоборот. Когда я назвал это жульничеством, он пригрозил шестьюдесятью днями, чтобы научить меня выдержке.
Пожалуй, она разделяет чувства Бримстоуна, но, возможно, он умалчивает о чем-то.
— Мой дядя — хороший, справедливый судья. Почему он предъявил вам обвинение?
— Потому что мог.
— Что значит — мог?
— Я сейчас не работаю, и для меня не проблема пожить в вашем городе тридцать дней. И…
— Есть другая причина?
— Да. Я был детективом. Приближался городской аукцион, а ваши родители решили, что рядом с вами должен находиться полицейский.
Джейми вспомнила слова Эбби. Подруга была права.
— А вы хороший? — Она покраснела. — Я имею в виду…
— Я врубился. — Его губы насмешливо изогнулись, но затем он нахмурился. — Дядя Гарри задал мне тот же вопрос. Некоторые считали, что я хороший детектив, но они ошибались.
— Как это? — спросила Джейми, глядя в голубые глаза, которые, вероятно, повидали многое. Нет, нет, нет! Пропади пропадом ее мягкосердечие! Она не хочет втягиваться во все это. — Нет, не отвечайте. Мне не нужно знать.
Что ей нужно — снова заняться работой. Для этого необходимо выдворить Сэма Бримстоуна из офиса. Купить ей мужчину — это уже слишком. Даже для ее родителей.
— Послушайте, мистер Бримстоун…
— Сэм.
— Ну, хорошо. Сэм, — повторила Джейми, раздраженная чувственной ноткой, которая прозвучала в его голосе. — Дело в том, что мои родители устроили все это, не посоветовавшись со мной. Они обещали…
— Что?
— Не имеет значения. — Джейми увидела в его глазах вопрос, на который не собиралась отвечать. — Если бы я знала, что они задумали, то остановила бы их.
— Наверняка у них есть причины. Почему бы вам не рассказать, что происходит? — предложил Бримстоун.
Это по крайней мере она может сделать. Он поймет, что, наняв телохранителя, ее родители хватили через край.
— Было несколько анонимных ночных звонков.
— Дыхание тяжелое?
— Нет.
У нее во всяком случае. Но не в присутствии этого мужчины — ходячего и говорящего воплощения сексуальности. Это не получасовой эпизод из «Секса в большом городе», а реальная жизнь. Ее жизнь. И она не хочет, чтобы какой-нибудь мужчина усложнил ее. Особенно незнакомец, оказавшийся в Чэрити-Сити случайно.
Человек, с которым она училась на юридическом факультете и ради которого переехала на другой конец страны, бросил ее и повернулся к ней спиной, когда она теряла ребенка. Выкидыш оказался самым страшным из всего, что ей пришлось пережить. Она получила ценный урок: когда возникают трудности, мужчины просто продолжают жить своей жизнью, не обращая внимания на других. Никогда она не станет полагаться на мужчину. К тому же ее родственники, очевидно, сговорились. Разве Бримстоун может сочувственно отнестись к ней, зная, что они вступили в заговор, чтобы воспользоваться его услугами?
— Он что-нибудь говорил? — вопрос Сэма возвратил Джейми к действительности.
— Кто? — Она моргнула и попыталась собраться с мыслями. — Нет. Просто звонил между полуночью и четырьмя часами утра. Некоторое время звонки раздавались каждую ночь.
— Вы могли бы отключить телефон.
— В конце концов я так и сделала. — Когда дошла до изнеможения. К несчастью, от усталости у нее развязался язык, и она рассказала родителям о том, что происходит. — У меня был сотовый телефон на случай крайней необходимости, но затем он начал звонить и по этому номеру.
— Ваш отец сказал, что с его стола в ресторане пропала ваша фотография.
Джейми кивнула.
— Кто-то вынул фото из рамки.
— Понятно. — Бримстоун прислонился бедром к ее столу. — Вы сообщили в полицию?
— Да. Они провели расследование. Проверили все возможные следы и зашли в тупик. Следов-то особых не было.
— Понятно, — повторил он.
— Затем звонки внезапно прекратились. Их нет уже несколько недель. Я думаю, что тех или того, кто замышлял что-то, привело в чувство вмешательство полиции.
— Что вы хотите сказать?
Джейми положила руки на стол.
— Я не дура. Если бы я была героиней плохого фильма ужасов, то, опасаясь серийного убийцы, не выходила бы на улицу без хорошо вооруженной охраны. Вы же понимаете, что полиция не сидела бы сложа руки, если бы существовала реальная угроза. И давайте признаем — если это запугивание, то даже не особенно оригинальное.
— А вы предпочли бы найти отрезанную лошадиную голову у себя под подушкой? — сухо осведомился Бримстоун.
— Как смешно! Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. У меня нет стремления проявлять геройство. Но, если бы были основания для беспокойства, я сама выбрала бы себе телохранителя.
Который бы совсем не походил на Сэма. Низкорослого, худосочного мужчину с нулевой сексапильностью и полным отсутствием природного магнетизма.
— Вы адвокат по семейным делам, верно? — спросил Сэм, сверля ее пронизывающим взглядом. Упершись ладонями в стол, он наклонился вперед.
