Семейный промысел - [60]
— Насколько я понимаю, это для тебя новость.
Он поставил бокал на стоявший у дивана низенький столик. Когда он выпрямился, Мириам положила руку ему на плечо.
— Как ты давеча мне говорил, он хочет пригвоздить тебя. Чтобы ты торчал эдакой послушной веточкой на стволе фамильного древа, — наставительно сказала она. — Ангбард хочет связать тебя супружескими узами и получить большой приплод торольд-лофстромчиков, которые присмотрят за ним на старости лет. Стреножить тебя брачными узами с Ольгой.
— Нет. — Роланд покачал головой. Казалось, он не замечал, что её рука лежит у него на плече. — Не думаю, во всяком случае, он еще должен быть заинтересован в… Черт! Ольгиной лояльности. Значит он все это время попросту морочил мне голову этими своими отговорками, дескать, не спеши, идет политическая игра. — Он вскочил и принялся взволнованно мерить комнату шагами. — Он попросту мариновал меня тут, дабы я не рыпался на ту сторону. — Он дошел до камина, остановился и впечатал кулак в ладонь. — Негодяй!
— Стало быть дядюшка Ангбард пудрил тебе мозги?
— Дядюшка… — Он покачал головой. — Скорее уж он твой дядюшка, нежели мой. Знаешь как образуются родосплетения? Все эти родовые союзы — мешанина смертей и повторных браков.
Мириам встала. «Не дай ему расстроиться, отступать уже поздно, — осознала она. — Но так уж ли я хочу идти до конца?» Что ж, всплывший в уме ответ был отнюдь не отрицательным. Она набралась мужества и подошла к нему.
— Ольга тебя запрет, а ключик выкинет.
— Кто, она? Нет, сознательно — нет. Впрочем, последствия будут теми же.
Мириам стояла к нему впритык и Роланд наверняка должен был ощущать её дыхание на своей щеке. Однако он, казалось, не замечал её вовсе. «Он что, ослеп? Или у него от ярости помутилось в глазах?» — удивлялась Мириам. Она стояла вполоборота к нему, выпятив грудь ровно настолько, чтоб не показаться совсем уж вульгарной. Кстати, это требовало немалых усилий, учитывая что на ней было надето.
— Он хочет обуздать меня семьей, детьми, чтобы я впредь задумывался не подставлю ли я их под удар, если предприму то-то и то-то.
«Переоценила…» — подумала Мириам, но тут он глянул ей в глаза; всё он прекрасно видел.
— Это ведь не единственная возможность, — промурлыкала она. — Ты не обязан подчиняться Ангбарду.
— Я не… — он запнулся.
Она подалась вперед и обхватила его вокруг талии.
— Помнишь, что ты мне говорил? — пыталась растолковать Мириам. — Говорил, что поможешь. — Она неотрывно смотрела ему в глаза. — Ты ведь не врал? — прошептала она.
Он задумчиво моргнул и тут Мириам поняла, что он раздевает её взглядом, отчего ей стало немного не по себе. Она внезапно смутилась, как будто привселюдно попала впросак.
— Это было бы неблагоразумно, — медленно произнес он. Затем обнял её и сильно прижал к себе. — Ты уверена, что хочешь этого?
И тут она в самом деле что-то почувствовала, причем вовсе не то, чего ожидала, когда у неё возникла идея спутать планы Ангбарда относительно Ольги.
— Дверь заперта, никто не узнает. Прислуга вошла, прислуга вышла, а я у себя в спальне, работаю, никто ничего не докажет. — Она прижалась подбородком к его плечу. — Я хочу, чтобы ты взял меня на руки, отнес в свою спальню и там раздел меня… медленно, — прошептала она ему на ушко.
— Ага, — сказал он.
Она чуть повернула голову и легонько коснулась его губ своими. И он повелся: его челюсть подалась, и они слились в поцелуе. Мириам упала ему на руки, Роланд приподнял её, затем вновь поставил на ноги.
Его рука скользнула ниже, на её талию, и он слегка подтолкнул Мириам:
— Сюда.
Обстановка их спален разнилась. В его опочивальне доминировала большая дубовая кровать, оснащенная красным расшитым золотом пологом, да и вся прочая мебель была не такой. Мириам увлекла его к кровати, задержалась на краю.
— Поцелуй меня, — сказала она.
Он склонил голову и Мириам приникла к нему, при этом опустив руку вниз и теребя непривычные запонки его штанов. Когда она приласкала его, Роланд издал стон. И вот его пиджак на полу, галстук-бабочка развязан, штаны спущены. Мириам буквально изнемогала от страсти.
Прошло несколько часов и вот они оба лежат в чем мать родила: она — спиной к Роланду, а он — покровительственно обвивая её руками. «Это не входило в расчет», — ошеломленно думала она. Её пробрала дрожь. Ух ты! Как бы там ни было, её план — затащить Роланда в постель и подложить свинью Ангбарду, прикинувшись эдакой оторвой, — сработал. Однако случилось непредвиденное: она запала на Роланда, а этого в сценарии не было.
— Плохо дело, — прошептал он, уткнувшись ей в шевелюру.
Она напряглась.
— О чем ты?
— Твой дядя. Он меня убьет, если заподозрит.
— Он тебя… — она тотчас покрылась мурашками. — Ты это серьезно?
— Ты неприкасаема, — утешил он дрогнувшим голосом. — У тебя есть мощный рычаг воздействия, а у Ангбарда нет на твой счет определенных планов. Мне же предопределено жениться на Ольге, впрочем, дело не в этом. Открытое неповиновение — вот что плохо. Он, видать, несколько лет устраивал этот брак.
— Да, но… А я… Я гожусь взамен? — спросила она сама себе удивляясь, ведь когда она сюда поднималась, у неё и в мыслях этого не было. Впрочем, её подсознание по-прежнему непрерывно разрабатывало стратегические планы расстройства Ангбардовых замыслов.
