Семейные тайны - [39]

— Довольно незамысловатая, — сухо отозвался Бен, останавливая машину на площади и надеясь, что ни один из летавших вокруг футбольных мячей не оставит вмятину на кузове «порше». — Отсюда мы сможем пройтись пешком, тут рукой подать.

Когда Бен распахнул дверцу и вышел из машины, его сразу поприветствовало не менее полудюжины знакомых, которым явно не терпелось разузнать о его спутнице. Бен отвечал на звучные «come stas» и «come vas» с печальной покорностью.

— Ты приехал проведать бабушку? — спросила женщина невероятной толщины, вперевалку подошедшая к ним, и Бен кивнул:

— Верно, Марина. Ей лучше?

— Ничего с ней не сделается, — беспечно отозвалась женщина, уставившись на лицо Кэсс. — Кто это с тобой, Бенвенуто? Невеста? Или жена? Красивая. И смотрит на тебя с таким обожанием!

Бен почувствовал, как вспыхнули в этот момент его щеки, и, вспомнив, что Кэсс могла по крайней мере отчасти понять слова Марины, решил, что придется отвечать.

— Это Кассандра… Скорцезе, — натянуто представил он свою спутницу и добавил по-английски: — Кэсс, это Марина Пизано. Она замужем за моим двоюродным братом Луиджи.

— Molto lieta, signora[17], — вежливо пробормотала Кэсс, с любопытством взглянув на Бена, а пухлые пальцы Марины сжали ее руку.

— Вuопа sera[18], Кассандра, — произнесла она, внимательно вглядываясь в глаза девушки. — Добро пожаловать в Верразино.

— Спасибо. То есть gram.

Кэсс явно смутилась, и Бен, заметив это, взял ее за руку.

— Мы хотим проведать Nonna, — уверенно сказал он Марине, — и вернуться домой до темноты.

— Разве вы не погостите у нас?

Марина наверняка обрадовалась возможности поболтать, но Бен уже зашагал прочь, ведя за собой Кэсс.

— В другой раз, — заверил он Марину. — A piu tardi. Ciaof.

— Почему ты не сказал ей, что я твоя сестра? — спросила, покраснев, Кэсс, когда они свернули на узкую улицу. — Потому, что она сказала, что я влюблена в тебя?

— Этого она не говорила, — резко возразил Бен, останавливаясь перед небольшим домом, возле открытой двери которого в вазонах цвели фуксии и герани. — Мы пришли. Это дом моей бабушки.

В доме было всего три комнаты и чердак наверху, где хранили запасы еды и зимние одеяла — в этой местности Тосканы зимы бывали холодными. Дом содержался в безукоризненной чистоте. Бен знал, что его бабушка родила в этих тесных комнатках девятерых детей, двое из которых, правда, умерли.

Лючия Пизано сидела на стуле с высокой спинкой в комнате, служившей кухней. Несмотря на жаркий день, на ее плечи было накинуто несколько шалей.

— Benvenuto! — воскликнула она при виде внука и, сбросив шали, попыталась встать со стула.

Но Бен опередил ее, быстро пересек комнату, встал на колени у ее ног, зажал узловатые пальцы женщины в своих сильных ладонях и подставил ей лицо для поцелуя.

— Nonna, — произнес он с теплой и ласковой улыбкой, — как приятно снова увидеть тебя!

— И мне тоже. — Лючия высвободила руки и с любовью сжала в ладонях худое лицо Бена. — Софи писала, что ты, может быть, приедешь, но я же знаю, какой ты занятой человек.

— Для тебя я всегда найду время, Nonna, — заверил он, нехотя поднимаясь на ноги — краем глаза он заметил, что Кэсс неловко переминается в дверях. Едва Бен отстранился, его бабушка тоже заметила гостью, и ее глаза удивленно расширились. — Это Кэсс… Кассандра, — не дожидаясь вопроса, представил свою спутницу Бен. — Надеюсь, ты не возражаешь, что я привез ее с собой. Я хотел познакомить вас.

Лючия вопросительно взглянула на внука.

— Кассандра? — слабым эхом повторила она. — Ты хочешь сказать… это дочь Гвидо Скорцезе?

— Да, — Бен подвел Кэсс поближе. — Это моя бабушка, Лючия Пизано.

Кэсс пожала протянутую руку старушки и с трудом выговорила вежливый ответ. Бен догадался: восклицание бабушки слишком потрясло Кэсс, она вспомнила о том, как сурово относится к ней Софи.

— А она красива, — произнесла вдруг Лючия, пока Кэсс неловко стояла рядом с ней. — Я очень рада познакомиться с тобой, Кассандра. Ты этого не знаешь, но мне уже давно хотелось тебя увидеть.

Она говорила по-итальянски, и Бен взглянул на Кэсс, проверяя, поняла ли она. По-видимому, Кэсс уловила смысл слов, но она по-прежнему выглядела немного взволнованно, и Бен взял ее за руку, чтобы успокоить.

— Не волнуйся, — попросил он по-английски. — Ты нравишься Nonna.

Дыхание Кэсс стало неровным. А ее глаза, когда она повернулась к нему, были полны сомнения.

— Но… ведь Софи — ее дочь, — пробормотала она так тихо, что ее услышал только Бен. И пожалел о том, что они не одни.

— Nonna — не Софи, — мягко возразил он. — А теперь садись и успокойся. Все будет в порядке.

— Должно быть, вы проголодались, — вдруг произнесла Лючия, едва Кэсс опустилась на стул с плетеной спинкой, и Бен поспешил возразить:

— Мы перекусили в Монте-Джорджо. Не хотели доставлять тебе лишних хлопот, сага. И потом, — он взглянул на Кэсс, — нам совсем не хочется есть. А вечером, на обратном пути, мы куда-нибудь заедем и поужинаем. Так что не беспокойся о нас.

— Но вина вы все равно выпьете. Не спорь! — заявила старушка, высвобождаясь из рук Бена, чтобы снять с полки бутылку темно-красного местного вина. — Бенвенуто, поищи стаканы вон в том шкафу. Не могу же я отпустить дочь Гвидо Скорцезе, не угостив ее!