Семейное дело - [188]
…Сейчас Сергей уже в цехе. Знакомится. Ильин поглядел на часы. Вторая даст плавку минут через двадцать, это хорошо, пусть Сергей посмотрит, что такое плавка…
Но там, на печи, было не до знакомства. Эти последние минуты перед выпуском плавки всегда напряженны. Коптюгов, который стоял у печи, лишь мельком взглянул на Сергея, кивнул и отвернулся, догадавшись, что этот парень, уже одетый в войлочную куртку и в каске, и есть его новый подручный. Усвятцева вообще не было у печи — он работал на шихтовом дворе, Будиловский же готовил желоб.
Эрпанусьян, крикнув, что скоро вернется, куда-то умчался, и Сергей остался один. Здорово хотелось курить, но он не знал, разрешается ли здесь курить, и терпел, хотя в самый раз надо было затянуться. Он волновался все-таки, потому что вот сейчас, вот здесь ему придется переступить какой-то незримый порог в своей судьбе, а что там, за порогом? Такие минуты всегда томительны, и волнение в таких случаях особо остро.
Лишь минут через двадцать, когда сталь была выпущена в ковш, Коптюгов подошел к Сергею и протянул ему руку.
— Новый кадр?
— Вроде бы.
— Надолго или так, по блажи?
— А я не из блажных.
Коптюгов глядел на него испытующе, этот взгляд был неприятен Сергею, но он продолжал спокойно улыбаться. Конечно, Коптюгову хочется сразу знать, кто я и что я, и за каким лешим меня сорвало с института на завод, — это его право, знать.
— Срочную служил?
— Так точно.
— Где?
— Дальневосточный округ, десантник. Есть еще вопросы, командир?
— По обстановке, — сказал Коптюгов, и Сергей рассмеялся.
— Значит, ты тоже служил? — сказал он, даже не заметив этого «ты». Только в армии отвечают так: «По обстановке». Коптюгов понравился ему сразу, будто они были уже знакомы и просто давно не виделись друг с другом. Будиловский понравился меньше. Сергею показалось, что этот парень с тонким, красивым лицом работает здесь по случайности, ему не шли ни каска, ни куртка. Как в плохом кинофильме, когда рабочих играют холеные красавчики. Сергей еще верил в первые впечатления, ему даже казалось, что именно они и есть самые правильные.
— Идем, — сказал Коптюгов. — Химию-то еще помнишь?
— Аш два о? — сказал Сергей. — Натрий, калий, кислород — выделяют водород. Не волнуйся, помню. У меня в школе химия от зубов отскакивала.
— Шустрый, — покосился на него Коптюгов.
Зато Усвятцев, к которому подвел его Коптюгов, показался Сергею простым, как огурец. Приплясывая, он даже пропел: «Откуда ты, прелестное дитя?» — и, когда Сергей ответил, что в таком возрасте пора знать, откуда берутся прелестные дети, хлопнул его по плечу.
— Ну, шутник, ну, Райкин, ну, дает! Такого я за неделю всей науке выучу!
Уже потом, много месяцев спустя, Сергей будет с улыбкой вспоминать, какой оказалась его первая работа. Когда Усвятцев сунул ему в руки здоровенную дворницкую метлу и сказал, что надо прибрать возле печи, он подумал, что это обыкновенный розыгрыш, какими всегда, встречали — и он в том числе — новичков в армии.
— А водичкой побрызгать? — усмехнулся он.
— Нельзя, — сказал Усвятцев. — Скользко будет. У нас по-сухому положено.
Настоящая, если только можно было назвать ее настоящей, работа пришла часа через два с половиной. Будиловский взял первую пробу и крикнул:
— Ильин, тащи скрапину.
— Что? — не понял Сергей и огляделся, словно пытаясь найти эту самую скрапину, которую он должен тащить.
Оказалось, надо было положить на ладонь почти невесомые серые чешуйки металла и отнести их в экспресс-лабораторию, на второй этаж. Он уже знал, где находится лаборатория, по пути сюда видел табличку с надписью.
Эту скрапину он нес, как блюдо с хрусталем, боясь споткнуться на узенькой и крутой лестнице. Толкнул дверь, прошел по коридору и оказался в большой комнате, похожей на кабинет химии: колбы, реторты, бутыли с какими-то жидкостями, приборы со стрелками, полки, заставленные маленькими металлическими пирамидками — черт ногу сломит! И две девчонки жуют бутерброды за одним таким столиком, запивая молоком прямо из горлышка бутылки.
— Со второй? — спросила одна через бутерброд.
— Да. Вы не спешите, я подожду.
Они так и фыркнули. Он подождет! Вежливый! А плавка тоже подождет?
Одна из девушек поднялась и кивнула ему. Он подошел, девушка ссыпала скрапину в маленькую ванночку и сунула в какой-то прибор. Сергей смотрел и, конечно, ничего не понимал.
— Это у вас что? — спросил он.
— АН-двадцать девять, — сказала девушка.
— Все понял, — сказал Сергей.
— А это «Марс», — показала девушка. — Печь для сжигания.
— Марс — бог войны, — сказал Сергей. Он заметил, как на счетчике замелькали цифры и замерли наконец. — Ноль тридцать пять, — снова сказал Сергей. — Это хорошо или плохо?
