Семейная жизнь японцев - [101]

.

Спрашивается, чьим же классовым и политическим интересам отвечает возросшее стремление японских обывателей к уклонению от активного взаимодействия с обществом, к замыканию в своей семейной скорлупе?

Безусловно, такое поведение идет вразрез с классовыми интересами трудового населения страны: оно чревато выключением из активной борьбы за интересы трудящихся значительной части рабочих и служащих и превращением их в социально инертную, политически пассивную людскую массу, не способную на какие-либо активные общественные акции. В этом кроется главный политический смысл идеологии «мой дом превыше всего». Как отмечают японские социологи, для сторонников этой жизненной концепции характерны ограниченность их повседневных интересов, безучастное отношение к делам общества, стремление к ограничению своих внесемейных контактов, готовность поддерживать существующие в стране порядки и, как следствие этого, предпочтение политических сил консервативного толка[578].

Но все это вовсе не означает полной совместимости настроений «мой дом превыше всего» с интересами правящих верхов Японии и теми целями, которые они преследуют в своей политике. Такие настроения противоречат, в частности, стремлению монополистических кругов страны повышать и далее производительность труда и его эффективность путем воспитания у рабочих и служащих прилежного отношения к труду и ревностного отношения к делу процветания «своей фирмы» и «своего предприятия». Далеко не всегда заботы людей наемного труда о своем личном, семейном счастье гармонично сочетаются с их стараниями, направленными на налаживание добрых отношений с администрацией предприятий. Наблюдения социологов свидетельствуют о том, что возрастание внимания трудящихся к своим семейным делам подчас отрицательно сказывается на их производственной деятельности, а следовательно, и на эффективности работы предприятий, на доходах их владельцев. Примером тому могут служить отдельные случаи отказов рабочих увеличивать интенсивность своего труда, соглашаться на сверхурочные работы ради поддержания «престижа» компаний. Как указывается в трудах знатоков данного вопроса, отказы эти нередко откровенно мотивируются рабочими нежеланием «приносить в жертву работе свою частную, семейную жизнь»[579]. В этом проявляется двойственность, внутренняя противоречивость концепции «мой дом превыше всего»: ее антиобщественная закваска создает проблемы не только для демократических, прогрессивных сил, но и для монополий.

Из приведенных выше сведений явствует, таким образом, что в современном японском обществе сосуществуют две внешне противоречивые тенденции. Одна — это стремление значительной части людей наемного труда к систематическому общению в часы досуга с товарищами по работе, что создает впечатление о повышенном интересе японцев к своим производственным и служебным делам. Другая — это все более ощутимая склонность трудового населения страны к сосредоточению своих интересов и внимания на личной, семейной жизни. Отчасти наличие указанных двух тенденций объясняется тем, что среди японцев имеются группы людей с противоположными взглядами на жизненные ценности и цели. Подтверждением тому служат итоги опроса населения Японии, проведенного в конце 70-х годов редакцией газеты «Иомиури». Опрос показал, что наибольшую группу среди японского населения (69 % всех респондентов) составляют в наши дни лица, считающие семейное счастье самой важной целью своей жизни, в то время как вторая по величине группа (15 % респондентов) состоит из лиц противоположных взглядов, заявивших, что главная цель их жизни заключается в достижении «успехов на работе»[580].

Однако было бы заведомым упрощением ограничиться в данном вопросе лишь ссылкой на наличие в стране двух по-разному мыслящих групп населения. В действительности дело обстоит гораздо сложнее, ибо во многих случаях противоречивые жизненные установки эклектически совмещаются в сознании и поведении не разных, а одних и тех же представителей трудящихся масс страны. Это подтверждается, между прочим, материалами массовых обследований населения, проведенных в конце 70-х годов радиокорпорацией Эн-эйч-кэй. Базируясь на этих материалах, сотрудники указанной радиокорпорации — авторы книги «Структура сознания современных японцев» высказывают, например, суждение, суть которого состоит в том, что повышенная активность японцев в контактах на досуге с товарищами по работе, как и служебное рвение многих из них, отнюдь не исключает их внутренней приверженности идее «мой дом превыше всего». Ведь поведение немалого числа ретивых поборников служебного долга — особенно их много среди служащих частных компаний и правительственных учреждений — обусловлено зачастую в наши дни не столько интересом к своим сослуживцам как личностям и не столько заботой о производственных и служебных делах как таковых, сколько прагматическим желанием упрочить свои служебные связи, иметь более точную информацию об обстановке на местах работы и выразить своим показным рвением преданность фирме или учреждению, где они работают.

В сущности, за многими из встреч сослуживцев в часы досуга скрывается не что иное, как далекое от высоких общественных помыслов стремление преуспеть в служебных делах, увеличить свои заработки и поднять таким путем уровень своих семейных доходов. Как пишется в упомянутой книге, в сознании большинства японцев «всемерное приспособление к той производственной общности, к которой они принадлежат, и умелое налаживание человеческих отношений по месту работы остаются неотъемлемым условием сохранения семейного счастья»