Семейная тайна - [20]

Единственное, в чем она теперь была убеждена, так это в том, что Тони не является психически больной. Она была страшно испуганной и несчастной девушкой, которая отказывается поделиться своими бедами с другими. Эти мысли занимали Хильду, когда, усадив Алису в кресло у окна, она стала перестилать кровать больной. Как бы прочитав ее мысли, Алиса спросила:

— Теперь, когда вы знаете Тони несколько дней, что вы о ней думаете?

— Мне кажется, что ее что-то беспокоит.

— Беспокоит? Слишком мягко сказано. Она сама на себя не похожа. Ей обязательно надо поехать в санаторий. Но я ничего не могу с этим поделать.

— А вы не знаете, в чем причина ее теперешнего состояния?

— К сожалению, нет. Но думаю, что все дело в ее рассудке. Мы показывали ее психиатру, но она не стала даже с ним говорить. Я могу предположить, что Тони стреляла в состоянии сомнамбулического сна, однако могу точно сказать, что она была в полном здравии когда среди белого дня разбила мою машину.

— По-моему, вы мне об этом не рассказывали.

— И, наверное, не надо было. Но я все время думаю об этой аварии, в которой Тони повредила руку. Во всяком случае и мать и дочь все время говорят, что это была случайная авария. Что-то произошло с коробкой передач. Но в том-то и дело, что коробка передач, как мне сказали в гараже, была в полном порядке.

— В таком случае напрашивается вывод: девушка хотела, чтобы они обе, так сказать, попали в аварию. Но это, по-моему, не похоже на Тони. Судя по всему, она очень любящая дочь, и если хотела покончить с собой, то зачем угрожать и жизни матери?

Алиса пожала плечами.

— Но она очень любит и своего отца. Однако явно почувствовала облегчение, когда узнала, что он не сможет приехать домой. Я это точно могу сказать.

Хильда расправила покрывало на кровати Алисы и придирчиво посмотрела на геометрические результаты своей работы: безупречные.

— Я не подумала, — сказала она, взбивая подушки, — что нападение на Гонолулу могло быть страшным шоком для нее. Может быть, она потеряла кого-нибудь во время налетов, кого-нибудь, кто был для нее дорог?

— Не знаю. Ведь в то время ей было только шестнадцать. Если вы имеете в виду мужчину… Но есть одна странная вещь. Нина обожает говорить о жизни на Тихом океане, собирается, как только кончится война, вернуться туда. Она и свою комнату постаралась устроить так, чтобы все напоминало о Гавайях. Тони следит, чтобы мать жила среди цветов. Но сама прямо-таки ненавидит эти острова. За четыре года, что живет здесь, она практически ни разу даже не обмолвилась о жизни на Тихом океане. По-моему, сама мысль о Гонолулу ненавистна ей.

Хильда задумалась. Она не была большой любительницей кинематографа, но все же видела хронику о нападении на Пирл-Харбор[4]. Даже после окончания налетов живущие там ни в коем случае не могли себя чувствовать в безопасности. Полковник Роуланд дал жене пистолет и, как только представилась возможность, отправил их на родину. А если представить, что там было введено полное затемнение…

— И все-таки с Тони там что-то произошло. Что-то такое, о чем Нина не знает, а знает только Тони. Есть такая штука, как психические шрамы. Если там на нее кто-то напал…

— Я уверена, что ничего подобного не было, — сказала Алиса, краснея. — Да и потом через несколько месяцев она прекрасно адаптировалась к жизни в Штатах.

— А она получает письма с Гавайев?

— Я никогда не вижу их почту. Тони всегда первая получает ее.

Пока Хильда прибиралась в ванной, Алиса, судя по всему, размышляла над их разговором, и как только мисс Адамс вошла снова в комнату, спросила ее в лоб:

— О чем Герберт Джонсон разговаривал с Тони вчера вечером? Агги сказала, что видела вас в то время на другой стороне улицы.

Хильде удалось сохранить спокойствие.

— Она говорила с человеком, которого я не знаю.

— Вы ничего не слышали из разговора?

— Я стояла далеко от них.

Алиса не скрывала своего разочарования.

— Он ее преследует все эти четыре года, — сказала она озабоченно. — Его сестра Делия была служанкой Нины на Гавайях, и он приехал оттуда. Этот тип мне очень не нравится, но Нина очень любила Делию.

Алиса пристально посмотрела на Хильду.

— Вы не заметили, Тони не давала ему деньги?

— Я не знаю, мисс Роуланд. Во всяком случае, я не видела, чтобы она это делала.

Алиса была явно огорчена таким ответом. Помолчав, она вдруг сказала:

— Моя невестка очень привлекательная женщина. И я уверена, что многие мужчины завидовали моему брату. Вполне возможно, что Нина…

Алиса замолчала, а Хильда не стала настаивать на продолжении разговора, чтобы не вызвать подозрений.

Глава IX

На следующее утро после инцидента с Хильдой Фуллер нанес визит комиссару Байярду. Они были старыми друзьями. Комиссар предложил ему сигару, и Фуллер устроился в кресле. Байярда замучил насморк, и, беспрестанно чихая, он вытирал нос бумажными салфетками и бросал их в корзину.

— Черт побери, — ворчал он. — Могли бы их делать побольше и из хлопка. На юге у нас его полно. Ну, что у тебя? Выглядишь ты неважно.

— Вчера вечером Хильда Адамс едва избежала крупных неприятностей.

— Она сейчас работает на тебя?

Фуллер утвердительно кивнул.