Семейная тайна - [39]
Вот идет заводское собрание. Громобоев, седовласый, спокойный, с улыбкой на полных губах, сидит в президиуме. А на трибуну выходит главный инженер — худой, темнолицый, нечесаный и небритый. Без галстука, ворот распахнут, одного уголка воротничка рубашки не видно, нырнул под пиджак, другой торчком, мятый-премятый, корова его жевала, что ли?
Один вид Хрупова вызывает оживление в зале. По залу шепоток: «Ну, сейчас начнется. Задаст директору жару».
И задает. А что директор? А ничего. Он все так же спокоен и благодушен. Видно, что пламенные речи главного инженера, обвиняющего его в забвении вопросов перспективного развития завода, для Громобоева вроде надоедливого жужжания комара. Если Хрупов слишком уж разойдется, директор сдвинет густые седые брови, скажет: «А ведь это ваши вопросы, товарищ главный. Почему же они не решаются? Ох-хо-хо… Видно, речи легче произносить, чем вопросы решать».
В зале — смех.
Хрупов же гнет свое.
— Как явствует из отчета консультативной фирмы «Буз, Аллен и Гамильтон», — гудит он, — чистая экономия за счет автоматизации управленческого труда дает в год более одного миллиарда прибыли.
— Кому дает? — спрашивает директор из президиума. Хрупов спотыкается:
— Чего дает?
— Прибыли.
— А я разве не сказал? Америке, конечно…
— Жаль, что не нам, — с сожалением произносит директор. — А то ведь сколько мы убили денег на ваше АСУ, товарищ Хрупов?
— Двести тысяч…
— А прибыль какую получили?
— Пока еще нет, но…
— Нет, вот видите. Нагорит нам за такую автоматизацию, и никакой Буз с Гамильтоном не помогут.
И снова в зале хохот. Людям нравится смелый и честный Хрупов, режущий директору в глаза правду-матку. Но и к Громобоеву люди не чувствуют неприязни. Все понимают: у директора план на плечах. Завод уже десяток лет не выходит из передовых по отрасли, и во многом — это его заслуга. И держится хорошо, демократично. Когда кто-то вылез с предложением построить у моря коттеджи для руководства, он первый воспротивился. Потребовал вложить средства в Дворец пионеров. И вложили. Хороший мужик, жаль только, годы берут свое. Скоро уж и на пенсию. Видно, придется старику уступить место Хрупову. Что тогда будет? Неясно.
Публичные перепалки, как ни странно, вовсе не влияли на служебные отношения директора и главного инженера. И тут заслуга Громобоева. Как-то раз, когда после очередной драки на партактиве Хрупов вошел в кабинет насупленный, мрачнее тучи, директор ему и скажи:
— Ты что? Никак, дуться на меня вздумал? Этак ты со мной скоро, пожалуй, здороваться перестанешь… А как же тогда работа? Ты меня не любишь? Ну и что из того? Я не девка, чтоб меня любить. Конфликты у нас не личные, а производственные, творческие. Они должны идти на пользу делу, а не мешать. А кто прав, кто виноват — время рассудит. А если понадобится, то и горком. Так что кончай дуться, садись, гостем будешь. Сейчас велю чайку с лимоном принести. Ты любишь чай с лимоном?
Громобоев не жалел, что в свое время выдвинул Хрупова в главные. Мужик энергичный, с головой. Подкованный технически, а что вести себя не умеет, на него, директора, при всех кидается — это директора мало беспокоит. Яростные наскоки Хрупова даже приносят Громобоеву известную пользу. Они показывают всем и каждому, что техническая мысль на заводе не только не дремлет, а наоборот — прямо-таки бьет ключом, что поседевший в директорах Громобоев не забурел, не отгородился от критики, не потерял контакта с более молодыми и, что греха таить, более грамотными в техническом отношении инженерами, а вместе с ними, так сказать, в одной упряжке тащит дело вперед.
Известие, что Громобоева прямо из кабинета увезли на «скорой», произвело на заводе впечатление разорвавшейся бомбы. Дело в том, что, хотя директору уже было под семьдесят, он никогда не болел, даже отпуск не использовал до конца, выходил на работу раньше срока. Он казался вечным, как море, что плескалось неподалеку от заводских корпусов, как город, основанный еще Петром Первым. Как сам завод. И вдруг — непонятная слабость, головокружение, тошнота…
Громобоев попал в больницу, а его место занял Николай Григорьевич Хрупов.
Шла подготовка к собранию заводского актива, где главный инженер должен был доложить комплексный план автоматизации управления производством. План этот рождался в муках. Созданная Хруповым специальная группа молодых инженеров работала днем и ночью, но до завершения, до конечной цели было еще далеко. Хрупов это понимал, но успокаивал себя: да и есть ли она, эта самая конечная цель вообще? Заводская АСУ — это не конечная цель, скорее — промежуточная. Не вершина горы, а перевал, откуда откроется вид на другие горизонты. Такие, от которых дух захватывает. Поэтому, готовясь к собранию, Хрупов решил не ограничивать себя сиюминутными делами, а замахнуться на XXI век, так шумнуть, чтобы во всей округе слышно было. Осторожный Беловежский предупреждал его: «А может, не стоит спешить?» — «Да иди ты, знаешь куда, — отвечал ему Хрупов. — То Громобоев меня пугал, генерала де Голля в пример ставил. Мол, тот изрек: «Искусство управлять — это не искусство решать проблемы, а искусство жить вместе с ними». Теперь ты к осторожности призываешь. Надоело. Если не сейчас во весь голос сказать, так когда же?»
Действие остросюжетного романа Валерия Горбунова начинается в далеком северном поселке, а продолжается на ракетном полигоне. Герой книги, молодой московский журналист, становится случайным свидетелем загадочных убийств. Распутывая сложный клубок преступления, он стремится приблизиться к разгадке и иной, не менее важной тайны — тайны человеческого бытия.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.
Известный роман выдающегося советского писателя Героя Социалистического Труда Леонида Максимовича Леонова «Скутаревский» проникнут драматизмом классовых столкновений, происходивших в нашей стране в конце 20-х — начале 30-х годов. Основа сюжета — идейное размежевание в среде старых ученых. Главный герой романа — профессор Скутаревский, энтузиаст науки, — ценой нелегких испытаний и личных потерь с честью выходит из сложного социально-психологического конфликта.
Герой повести Алмаз Шагидуллин приезжает из деревни на гигантскую стройку Каваз. О верности делу, которому отдают все силы Шагидуллин и его товарищи, о вхождении молодого человека в самостоятельную жизнь — вот о чем повествует в своем новом произведении красноярский поэт и прозаик Роман Солнцев.
Владимир Поляков — известный автор сатирических комедий, комедийных фильмов и пьес для театров, автор многих спектаклей Театра миниатюр под руководством Аркадия Райкина. Им написано множество юмористических и сатирических рассказов и фельетонов, вышедших в его книгах «День открытых сердец», «Я иду на свидание», «Семь этажей без лифта» и др. Для его рассказов характерно сочетание юмора, сатиры и лирики.Новая книга «Моя сто девяностая школа» не совсем обычна для Полякова: в ней лирико-юмористические рассказы переплетаются с воспоминаниями детства, героями рассказов являются его товарищи по школьной скамье, а местом действия — сто девяностая школа, ныне сорок седьмая школа Ленинграда.Книга изобилует веселыми ситуациями, достоверными приметами быстротекущего, изменчивого времени.
В этой книге три части, объединенные исторически и композиционно. В основу положены реальные события и судьбы большой рабочей семьи Кузяевых, родоначальник которой был шофером у купцов Рябушинских, строивших АМО, а сын его стал заместителем генерального директора ЗИЛа. В жизни семьи Кузяевых отразилась история страны — индустриализация, война, восстановление, реконструкция… Сыновья и дочери шофера Кузяева — люди сложной судьбы, их биографии складываются непросто и прочно, как складывалось автомобильное дело, которому все они служили и служат по сей день.
Всего за сорок дней до победы погиб старший лейтенант Владимир Коркин. Пуля, оборвавшая его жизнь, и сегодня несет горе в дом солдата Великой Отечественной войны. Не сбылись его планы, не родился его сын и никогда не родятся его внуки… Тема нравственного долга выживших, вернувшихся с войны перед павшими товарищами лежит в основе романа.
В романе «Варианты Морозова» автор исследует нравственные искания своих героев на широком жизненном материале. Действие романа разворачивается в наши дни. Главный герой книги С. Рыбаса — тридцатилетний горный инженер Константин Морозов, представитель шахтерской династии, человек, в котором воплощены лучшие черты его поколения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.