Семенов-Тян-Шанский - [51]
— Петр Петрович, проснитесь! — тормошил его за плечо художник.
Семенов с трудом открыл глаза, посмотрел в проем палатки.
— Почему так тихо? — спросил он.
— Буран надвигается…
В совершеннейшей тишине горной ночи ощущалась тревога. Полотняная крыша палатки прогибалась от снега, вкрадчивая белесая мгла наползала со всех сторон, люди закапывались в снег, укрывая себя и лошадей войлоком. Старый проводник лег у входа в палатку, будто говоря всем своим спокойным равнодушным видом: пока я тут, ничего не случится.
— Голову прямо разламывает, — пожаловался Кошаров. — И в ушах непрерывный звон.
— Это от высоты, — Семенов потрогал полы палатки. — Укреплена хорошо.
Плотная завеса падающего снега выгнулась и зашелестела, в ней появилось маслянистое пятно и быстро увеличивалось в своих размерах. Сквозь снег прорвался лунный луч, гребни гор на мгновение вспыхнули. Снег снова сомкнулся, лунный свет исчез. Ночь отсвечивала белесой пеленой, робкие шорохи прокатывались над землей.
Семенов, а за ним и Кошаров услышали далекий приглушенный гул. В нем было что-то отчаянное, грозное, неумолимое. Потом послышались тяжелые, неимоверно тяжелые вздохи, от которых задрожала снежная завеса.
Семенов понял: на вершинах Тенгри-тага буран. И как только он догадался, тревога исчезла. Он стал спокойнее прислушиваться к нарастающему гулу.
Снежные змейки, скользящие с резким шипом, стали приподниматься. Воздух сгущался, плотнел и как-то сразу двинулся на палатку. С вершин Тенгри-тага сорвался ветер. Ветер не кидался из стороны в строну, а дул с огромной, все нарастающей силой. Мерзлые камни запрыгали с обрывов, сталкиваясь между собой. Палатка туго звенела, содрогаясь, полы ее то надувались, то опадали, ударяя Петра Петровича по голове.
Маленький камешек пробил полотно палатки, воздушная струйка скользнула в прореху, раздернула полотно. Снежный смерч закрутился в палатке, приподнял ее, обрушивая на Семенова и Кошарова.
Задыхаясь от тяжести, Петр Петрович вскочил на ноги, вышел из палатки. Ветер опрокинул его и поволок в бушующую ночь.
Напрасно Петр Петрович цеплялся за камни, его перевертывало, несло, опять перевертывало. Оглушенный, ослепленный, он катился под уклон, пока не полетел в ревущую белую мглу. Полет продолжался секунду. Семенов с головой погрузился в снег. Где-то над ним визжал и пощелкивал буран. Петр Петрович энергично заработал руками, освобождаясь от снега.
— Аксакал! Ты жив, аксакал? — Плоское заиндевелое лицо склонилось над ним, крепкие руки взяли за плечи и приподняли. Другие руки потащили вверх.
Кошаров и проводник привели Петра Петровича к опрокинутой палатке, укрыли войлоком.
— Слава аллаху, не обморозился, — бормотал проводник, ложась около Семенова.
Перед рассветом буран успокоился. Небо очистилось. Семенов откинул войлок, увидел художника и проводника, разрывающих сугроб. Из-под снега выползали люди, отряхивались, фыркали, отыскивали лошадей, вещи, дрова.
Петр Петрович снова оглядывал горную группу Тенгри-тага, видную на всем своем протяжении. У подножья текла Сары-Джас, принадлежавшая к системе центральноазиатскои реки Тарима.
Семенов произвел второе гипсометрическое измерение Хан-Тенгри и Кокджарского перевала. Определение подтвердило семикилометровую высоту Хан-Тенгри. Абсолютная высота Кокджарского перевала была установлена в 3510 метров.
День 25 июня прошел в сборе растений. Петр Петрович собрал пятьдесят различных видов; из них тридцать оказались чисто азиатской флоры. Утром следующего дня он начал восхождение на северный склон Тенгри-тага, чтобы измерить высоту снежной линии. Переправившись через Сары-Джас, которая поразила его «млечно-бело-зеленоватым цветом своей воды, очевидно питаемой ледниками», он оставил отряд на биваке. Проводники вели его и Кошарова кратчайшим путем к полям вечного снега. Подъем был очень крутым, каменные осыпи затрудняли путь. Наконец они достигли высоты 3950 метров. Эти метры «составляют как высоту снежной линии на северном склоне Тянь-Шаня, так и высшую точку, достигнутую мною в этом хребте», — отметил он в дневнике.
Утром 28 июня Семенов решил пробраться к истокам Сары-Джаса, берущим свое начало в ледниках. Шли очень медленно, осторожно. Речная долина была завалена мраморными валунами. Всюду, куда Петр Петрович ни бросал взгляд, виднелись нагромождения белого и серого мрамора.
Между валунами попадались черепа горных баранов с длинными, закрученными рогами. Семенов, натужась, приподнял один из черепов.
— Это кочкар, — объяснил проводник. — Крупный баран, куда до него архару…
— Породу этих колоссальных баранов описывал еще Марко Поло, — сказал Петр Петрович художнику, — но венецианцы ему не поверили. Лишь в первой половине девятнадцатого века английский путешественник Вуд нашел на Памире такие же черепа. Английские зоологи назвали кочкаров именем Поло. Кстати, зоологи считают кочкаров вымершими животными. Никому еще не посчастливилось увидеть их живыми…
На склонах Тенгри-тага все отчетливее проявлялись фирновые поляны. Там зарождались могучие ледники, к которым стремился Петр Петрович. Приходилось почти беспрерывно переходить Сары-Джас. Вода приобрела резко зеленый оттенок. Молочная пена сбивалась на камнях.
Тема гражданской войны занимала видное место в творчестве писателя А. И. Алдан-Семенова (1908 — 1985). Роман «Красные и белые» посвящен событиям, происходившим и Поволжье, на Урале и в Сибири в 1918 — 1919 годах. В центре повествований разгром Красной Армией войск «омского диктатора» Колчака. На большом документальном материале дана картина вооруженной борьбы против белогвардейцев. Воссозданы образы прославленных полководцев М. Н. Тухачевского и В. М. Азина, других героев молодой Республики Советов.Для массового читателя.
В книгу вошла биография Ивана Дементьевича Черского — русского геолога, палеонтолога, географа, исследователя Сибири.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.