Семь ударов - [26]

Теперь в их школе дежурили полицейские. Вокруг школы ошивались полицейские. И возле дома Алины тоже бродили полицейские. Лиза все это видела, когда шла по знакомым улочкам, а полицейские неизменно провожали ее подозрительными взглядами. Они знали, кто она такая – лучшая подруга Алины. Полицейские и журналисты задали ей уже сто вопросов об Алине по дороге между домом и школой, но, кажется, никто не воспринимал всерьез ее, странно одетую девушку с яркими волосами и цветными линзами. Общество всегда неодобрительно относилось к тем, чей внешний вид отличался от нормального. А Лизе всегда было любопытно: а кто же задает эту самую норму?

Лиза подумала, что она может сделать во имя спасения подруги, и уже на следующий день запустила новую рубрику в своем блоге, которую назвала «Спасение рядовой Алины». В ней она заявила, что Алина – ее лучшая подруга и что ее ложно обвинили в убийстве нескольких людей. Она рассказала, как есть, используя настоящие имена, но нашлись те, кто не поверил, решил, что она разыгрывает или просто нагло врет, лишь бы поднять канал в топе. Другие сразу нарыли новости в Интернете и стали кидать в комментарии.

– Я почитаю о куклах Вуду, – прошептала рядом Настя и полезла в телефон. – Вообще, везде пишут, что надо сжигать…

– Как думаешь, зачем она это делает? – спросила Лиза, глядя на довольную Рыжкову. – Я имею в виду… это уже третье убийство. Что она пытается доказать, убивая Линиными руками?

– Возможно, она просто сдвинулась? – пожала плечами Настя, тыкая пальцем по экрану.

– Давай просто украдем их, – предложила Лиза и уточнила. – Ее кукол. А потом попробуем сдать ее полиции.

– Сдать полиции? – Настя приподняла брови. – А ты не думаешь, что нас тогда тоже посчитают за сумасшедших? Возможно, Рыжкова потому и ведет себя так уверено, потому что знает: никто нам не поверит.

– Нам могут поверить! – возразила Лиза. – В этом деле есть мистика: запертые двери квартир, Лина, которая спала, пока происходили убийства…

– Разве запертые двери квартир не означают, что Алину просто впустили внутрь, так как хорошо ее знают? Мы не знаем, что думают на этот счет полицейские, Лиза. Едва ли они склоняются к мистике.

– Ладно, – Лиза хлопнула себя по коленкам. – Тогда просто украдем ее кукол. Если это все, что мы можем сделать для Лины…

18 сентября. День

Где-то к полудню я вышла на трассу вымокшая до нитки и увидела на обочине автомобиль. Это была маленькая и пузатая «Ока», а рядом суетились две женщины, разодетые в длинные яркие шали и бренчащие золотыми браслетами и длинными сережками. Цыганки? Капот машины был открыт, и женщины тыкали туда пальцами в блестящих перстнях, переговариваясь на своем, цыганском.

Сначала я хотела спрятаться, обойти их стороной и вообще шагать в кювете, но, послушав их витиеватый говор, решила рискнуть. Я устала, проголодалась и хотела поскорее попасть в город. А цыганки едва ли смотрят местные новости – судя по внушительному багажу, опасно возвышающемуся над «Окушкой», они едут откуда-то издалека.

Я зачесала волосы под капюшон куртки и подошла к ним, спросила, не нужна ли помощь. Женщины заахали, заохали и на ломаном русском попросили меня позвонить в службу механиков, чтобы им помогли с машиной. Поблагодарив небо за то, что разбираюсь в технике, я предложила свою помощь, а цыганки с радостью согласились подбросить меня до города.

Я поколдовала над машиной, и она, чихнув, наконец-то завелась. Я прыгнула на заднее сиденье, женщины уселись вперед, и мы поехали. Всю дорогу они благодарили меня за помощь, расспрашивали, откуда я и куда иду пешком. Я соврала, что была у бабушки в деревне, но опоздала на автобус до города. Они поахали, а потом одна из них, пристально посмотрев на меня через плечо, заявила:

– Судьбу твою вижу.

– У меня нет денег, – призналась я.

– Бесплатно, – коверкая звуки, проговорила она. – Ты помочь нам, добрая девушка. Я предсказать судьбу твою.

Я из вежливости кивнула, хотя в гадания никогда не верила.

– Нелегкая тебя ждет дорога. Я вижу… на тебе кусками висит черная зависть. Завидуют тебе, милочка, очень сильно. Завидуют и навлечь на тебя беду хотят. Но ты не переживай: справишься. Доверяй друзьям своим, посмотри на ближних своих… есть среди них те, кто хотят того же, что и ты.

– И чего же я хочу? – не удержалась я.

Цыганка внимательно на меня посмотрела, точно просканировала, и сказала:

– Хочешь ты справедливости. И он того же хочет.

– Он? – удивилась я.

– Да, присмотрись к нему хорошенько… вместе вы найти то, что ищешь.

Надеюсь, она не о Мише сказала? Когда Миша вот так загадочно исчез посреди леса, я решила забить на него и отправилась дальше по той же тропинке. Я твердо решила отправиться в город. Я жаждала (и боялась) последних новостей о себе, а еще хотела добраться до Рыжковой и проверить, не она ли та убийца, которая прикрывается мной.

– И еще кое-что, милочка, – спохватилась цыганка. – Есть в тебе некая сила… В нужной час отдайся ей, и выиграешь битву. И не бойся ее – она друг тебе, а не враг.

Я не верила в гадания, но к словам цыганки прислушалась. Зависть. Да, возможно, Рыжкова завидует мне и потому очернила меня. Ей хочется управлять людьми, а если бы ее родители были бы также богаты, как мои, она наверняка бы правила не только авторитетом, но и деньгами. Купила подарок тому, угостила того – и все, тебя короновали.