Семь мужей для избранной демоном-драконом - [27]

Человек по имени Сокол справа готовился к бою спокойно и основательно — подтянул ремешки на доспехе, проверил оружие. Он ненадолго снял шлем, чтобы умыться водой из поднесенного ему одним из студентов водой, и по плечам мужчины рассыпались золотистые волосы.

— «Норвежец»? — вырвалось у меня, когда я узнала в бойце своего вчерашнего соседа.

— Ты с ним знакома? — удивилась Дарья.

— Видела его во дворце. Он что, тоже один из студентов?

— Преподаватель, — поправила она. — На самом деле его имя Хьоколь — или что-то вроде того, но алавирцам его так сложно выговорить, что у нас его зовут Соколом. Он давний друг господина Дамиана, опытный моряк и превосходный воин, который уже два года как постоянно живет в Фарне и тренирует студентов академии.

Я кивнула. Это объясняло, откуда в речи «норвежца» было столько ругательств про якоря. Мои симпатии сразу перекочевали на его сторону — приятнее болеть за того, кого уже знаешь. К тому же высокие мужчины мне всегда нравились больше.

Сокол уже снова спрятал лицо под округлым шлемом и встал напротив Фаудо. Бой завязался — мужчины закружили по тренировочной площадке, примериваясь друг к другу.

Первым удар нанес «испанец». Выпад был стремительным, но не слишком сильным — противник только проверял оборону. Она, похоже, находилась на хорошем уровне, потому что блондин-северянин отбил удал с легкостью, не нарушив ритма. Тотчас от зрителей раздались вперемешку огорченные и довольные возгласы.

Я тоже наблюдала с интересом. В нашем городе с историческими реконструкторами, которые занимались такими штуками, не заладилось. А костюмированные спектакли, которые устраивала мэрия по редким праздникам, не сравнятся с боем истинных воинов, родившихся с оружием в руках. И в опасной грации Фаудо, и в ледяном спокойствии Сокола ощущалось нечто, что актерам захолустного театра никогда не понять и не передать.

Для двух мужчин на арене происходящее не было ни игрой, ни тренировкой. Они воспринимали это как настоящий бой, любая ошибка в котором может закончиться смертью.

Кажется, Микки чувствовал то же самое. Мы с ним почти одновременно оторвали спины от деревянных сидений и потянулись ближе к арене, следя за боем.

— Какая отточенная техника, — пробормотал рыжий. — Фаудо хорошо дерется для мага.

— Его дар к стихии воздуха открылся в достаточно позднем возрасте, — сказала Дарья. — Фаудо уже начали готовить к военной карьере. Он, кстати, победил в прошлогоднем городском турнире для магов, обогнав по очкам других участников в состязаниях, где не разрешалось колдовать.

— А Сокол? Он не участвовал?

— Он говорит, что наши турниры — глупость, потому что в них нельзя по-настоящему раскроить голову сопернику, — в голосе Микки просквозила оскорбленная гордость. — Поэтому в прошлом году он в это время ушел в рейд против пиратов, которые незадолго до турнира ограбили пару кораблей у нашего южного побережья.

— А ты участвовал? — спросила я.

Рыжий скривился.

— Привратникам запрещено. Если со мной что-то случится, Ось миров на какое-то время останется незащищенной. А с учетом того, что в Алавир могут вернуться дьярхи, это слишком опасно.

— Не сомневаюсь, что ты бы занял одно из первых мест, — успокоила я его.

Хотя Микки мне снова радостно улыбнулся, на самом деле я сомневалась в собственных словах. Серьезным бойцом он и близко не выглядел. С другой стороны, не всем же быть широкоплечими атлетами с кубиками пресса? Нужны и просто хорошие, добрые парни вроде Микки.

Но как бы там ни было, а я бы покривила душой, если бы сказала, что Фаудо или Сокол выглядят непривлекательными. Они уже перешли к более серьезным действиям — «испанец» кружил на площадке, изматывая «норвежца» быстрыми точными уколами. Мой сосед по дворцу до сих пор не переходил не переходил в атаку, чего-то дожидаясь.

Скоро стало ясно чего. После странного резкого движения ладонью Сокола Фаудо вздрогнул и отскочил, держась за лицо. Я непонимающе нахмурилась — они даже не коснулись друг друга.

— Магия воды, — прошептал Микки. — Он выждал, пока противник вспотеет, и сделал что-то с влагой на его теле. Недурно.

— Сокол еще и маг? — поразилась я.

— Слабый. Поэтому он великолепный рукопашный боец. Одно редко находится в балансе с другим. Обычно приходится выбирать, какой из навыков совершенствовать.

Это имело смысл. В нашем мире ученые не становятся профессиональными спортсменами, и наоборот. Почему здесь должно быть иначе?

Впрочем, Фаудо, кажется, был готов опровергнуть эту теорию. После магической атаки Сокол тут же перешел в яростную рукопашную, не давая врагу опомниться. Однако «испанец» не только отбился, но и контратаковал — тоже заклинанием. Взмах руки, непонятные слова, выкриком сорвавшиеся с губ, — и Сокол, как подрубленный, рухнул на песок.

— Воздушная петля! — ахнула Дарья. — Ну же, Соколушка, поднимайся!

Зашумела вся арена. Я поймала себя на том, что сжала кулаки. Не мог же «норвежец» так легко проиграть!

И в самом деле не мог. Доспехи не помешали ему мгновенно вскочить и тут же отбить мощный удар. Мечи загрохотали по щитам — драка стала яростнее.

Теперь противники не останавливались ни на секунду. Лязгала сталь, громыхали оббитые железом кромки щитов, которыми мужчины, не стесняясь, били друг друга в незащищенные места. Один раз они сцепились так, что едва можно было различить, кто где. Фаудо беззастенчиво пользовался магией, пытаясь снова сшибить Сокола с ног. Но то, что получилось однажды, больше не срабатывало. «Норвежец» легко предсказывал действия противника, каждый раз успевая оказаться в другом месте.