Семь лет за колючей проволокой - [38]

— Да-а-а… — только и смог произнести полковник, в его голосе слышалось явное восхищение…

Позднее даже появилась легенда, будто бы никелированный рожок был забит под завязку настоящими боевыми патронами…

В камере на Красной Пресне, куда меня вкинули, я не обнаружил никого из знакомых, тем не менее, неизвестно с чьей подачи: Лёвы-Жида или кого-то из моих бутырских сокамерников, — меня встретили как старого знакомого. Определили на вполне «блатное» место: хоть и на втором ярусе, но у самого окна. Уже ближе к вечеру я понял, что это место действительно почётное и его обычно занимает только тот, кому доверяют.

Дело в том, что с этого места осуществлялась связь нашей камеры с прекрасной половиной Краснопресненской тюрьмы. Каким образом? При помощи так называемого «коня».

«Конь» — это небольшой мешочек, прикреплённый к обыкновенной верёвке определенной длины, либо специально сплетённый из ниток, добытых из распущенных носков, либо сшитой из тонких полосок, нарванных из матрасовки. С помощью такой верёвки пересылается письменное послание, или «дачка», то есть что-нибудь из еды или вещей, а то и собственные поделки (всё зависит не только от возможностей посылаемого, но в основном от ширины щели в решётке].

Чтобы послать «коня», нужно осуществить целый комплекс подготовительных мер. Во-первых, чтобы не «спалить коня», то есть чтобы его не заметили и не отшмонали менты, кто-то должен прикрыть своим телом глазок «кормушки», то есть стоять «на атасе». Затем при помощи отопительной системы, соединяющей все камеры тюрьмы, подается условный стук, то есть в какую камеру посылается «конь» и какая камера его посылает, затем выжидается, когда в ответ прозвучит другой условный стук. После чего «конь» просовывается в щель решётки, снова подаётся условный стук, уже для встречи «коня», и только после этого «конь» отправляется в путь.

Поначалу я был уверен, что посылать «коня» можно только вниз и только в камеру, находящуюся под нами. Но в тот же вечер я понял, что посылать «коня» можно практически в любую камеру Краснопресненской тюрьмы. Только, если камера находится где-нибудь сбоку, времени будет тратиться больше.

Послание в камеру над тобой — условный стук:

«Камера такая-то ждёт „коня" из камеры такой-то».

Вниз и того проще:

«Посылаем„коня“ — встречайте!»

В боковую камеру несколько сложнее: для того чтобы перехватить «коня», нужно соорудить своеобразный «багор». Конечно, если бы была проволока или на худой конец длинная палка с гвоздиком, нет проблем, но всё это запрещено и отбирается при первом же шмоне.

Однако «голь на выдумки хитра». Газеты, слава богу, не запрещены. Из хлеба делается клейстер, газета сворачивается в длинную трубку и для жёсткости проклеивается клейстером. Трубку можно сделать практически любой длины, на конце при помощи той же газеты и клейстера делается крюк, которым и подтягивается верёвка из боковой камеры.

Самое сложное, когда «коня» нужно загнать не в соседнюю камеру, а расположенную где-нибудь совсем в отдалении, да ещё и на другом этаже. Можно только догадываться, сколько людей участвует в прокладывании пути данному «коню»! Теперь вы понимаете, каким ответственным оказалось то место, на которое меня положили! Правда, не только ответственным, но и довольно хлопотным и опасным: стоит ментам застукать тебя при посылке «коня», моментально последует наказание. Либо лишат свидания, либо «магазина», либо, если дежурит наиболее свирепая смена, можно и в карцере «на сутках» оказаться.

Едва ли не в первый вечер на меня «клюнула» одна из «красавиц» камеры сверху. Здесь нужно заметить, что «любовные страсти» разгорались нешуточные, со всевозможными вариациями. Иногда доходило даже до настоящего мордобоя. Сейчас, вспоминая о тех любовных перипетиях, я думаю, что это был своеобразный прообраз современного Интернета. Переписываясь с «заочницами», ни дама, ни её адресат никогда не видели друг друга и довольствовались лишь собственными описаниями. И уж конечно, эти описания были столь выразительными, что их обладатели вполне могли бы участвовать в конкурсе красоты, если бы они соответствовали истине.

Правда, находились и «счастливчики», которым удавалось переговариваться по «телефону». Тюремный телефон — это действительно сказка: общение происходит с помощью отопительной системы и кружки. Условным стуком, обговорённым при помощи «коня», вызываешь свою «любовь», а когда она отзывается, подаёшь сигнал «слушай». Затем приставляешь кружку дном к трубе и говоришь прямо в кружку. Закончив говорить, подаёшь сигнал «слушаю», после чего переворачиваешь кружку дном кверху и приставляешь к нему ухо. Надо заметить, что слышимость не хуже, чем по обыкновенному телефону.

Страсти действительно разгорались нешуточные. И связано это было не только с ревностью, но и с меркантильными соображениями. Как ни странно, но женские камеры снабжались гораздо лучше и питанием, и нитками, и канцелярскими товарами. И естественно, если тебе удалось заморочить голову какой-то «невесте», то рано или поздно на тебя начинали сыпаться подарки. Лично мне с помощью складных историй и собственных стихов удалось получить несколько авторучек, пару симпатичных кисетов, связанных собственноручно моими «любимыми», а иногда доставались и настоящая копчёная колбаска, сыр, лук, чеснок, то есть то, что особенно ценится «в местах лишения свободы».