Семь дней страсти - [12]

Зная, что уже близка нижняя ступенька, Синтия осторожно провела рукой вдоль стены, пока не нащупала угол. Здесь она могла повернуть налево или направо. Налево, чтобы пройти в другие спальни и к лестнице, ведущей на первый этаж. Направо — в спальню виконта. Она повернула направо, стараясь не касаться стены, прямо за которой стояла его кровать.

Приближаясь к двери, она почувствовала слабость в ногах, но не стала поддаваться волнению и пошла вперед. До сих пор она была неуловима, но все равно никак не повлияла на Николаса. Он верил, что перед ним появляется привидение. Именно так он сказал миссис Пелл. Он не выглядел напуганным и не собирался пока уезжать. Странный человек. Возможно, он один из тех мистиков, которые испытывают восторг от общения с мертвыми. Она бы не удивилась, если бы увидела его в тюрбане и что-то монотонно повторяющим над пламенем свечей в надежде поговорить с ее духом.

Надо предпринять более решительные действия. Она же не может карабкаться по скалам, зная, что он в любой момент может сам захотеть насладиться морским пейзажем.

Девушка сжала в левой руке трость и, затаив дыхание, прислушалась. Он не храпел, черт бы его побрал, и ей потребовалось приложить максимум усилий, чтобы уловить слабый ритм его дыхания. Оно было медленным и ровным, а темнота указывала, что лампа погашена. Синтия отодвинула панель.

Она почувствовала тепло комнаты, уловила слабый запах мыла и с тоской подумала о ванне, о чистой горячей воде, куда она могла погрузить свое тело. Но ей приходилось умываться ледяной водой, дрожа всем телом только от одной мысли об этом.

Его кровать стояла справа от двери, и Синтия не могла видеть его до тех пор, пока не оказывалась в комнате. Она просунула голову в щель и, быстро осмотревшись, убедилась, что он спит.

После полной темноты даже слабый лунный свет казался ярким, и Синтия сразу увидела Николаса. Он, как всегда, лежал на спине, натянув одеяло до подбородка, одна рука накрыта одеялом. Он, похоже, всегда хмурился во сне, и это разжигало любопытство девушки. Почему его сон был таким беспокойным? У него никогда не было особых забот в юности. Возможно, ее появление в роли привидения работало лучше, чем она ожидала.

Кроме хмурых бровей, у Синтии ничего не получалось рассмотреть, хотя уже несколько ночей она очень старалась. Ее охватило желание зажечь лампу, но это было бы опрометчиво. И все же она посмотрела в сторону лампы, потом повернулась и на цыпочках направилась к дальней стене.

Она взяла уголек и поднесла его к выцветшим обоям. Резкий скрипучий звук эхом разнесся по комнате, и у Синтии едва не вырвался испуганный возглас. Она метнулась к кровати, готовая сбежать.

Николас не двигался, не было видно блеска открытых глаз. Если его дыхание и изменилось, то Синтия не слышала этого из-за гулких ударов своего сердца.

Всего лишь скрип. Он не мог быть таким громким, как ей показалось. Она постаралась успокоиться и вернулась к своей работе. Новый скрип показался ей громче прежнего, но она продолжила. Когда она закончила писать последнюю букву, ее колотило от страха.

«Уезжай отсюда». Просто, но должно подействовать. Она думала, что оставленная ею морская водоросль заставит его сделать это, но, видимо, ему требовался дополнительный толчок.

Синтия заскользила к открытой двери, как вдруг поняла, что в комнате стало… тихо. Не было слышно ритмичного дыхания. Синтия замерла. Ей следовало бежать, но она отчего-то замерла на месте.

«Не смотри. Не двигайся и он не проснется».

— Это ты, — раздался хриплый шепот, и у нее оборвалось сердце.

Как будто она прыгнула со скалы.

— Это ты, — повторил он. — Почему ты здесь?

О Боже. Она попалась, она раскрыта. Он отошлет ее назад к семье, и потом она отправится к этому человеку…

«Ты привидение», — подсказал ей внутренний голое.

Синтия заморгала, пытаясь подавить панику. Привидение. Конечно. Он все еще думает, что она дух.

Синтия медленно повернулась, на лице уже не было ужаса, оно было мрачным. Она просто смотрела на него, ничего не говоря.

Любой на его месте должен был испугаться, ужаснуться, но Ланкастер лишь наклонил голову, словно был чем-то озадачен.

— Мне очень жаль, — тихо произнес Ник.

Ей надо было принести с собой цепь. Она бы выскользнула из комнаты, оставив после себя дребезжащий звук. И это было бы как раз то, что нужно. Но цепи у нее не было, поэтому она повернулась кнацарапанным на стене словам и, молча указав на них, попыталась продвинуться к двери… И вдруг поскользнулась.

И, хотя она удержалась на ногах, легкая запинка, похоже, вывела Николаса из оцепенения. Он приподнялся, и девушка заскользила еще быстрее. Похоже, по ее движению он уловил, куда она направляется. Он посмотрел на открытую дверь, потом опять на нее. Она уловила момент, когда он уже почти встал, поняла, что он окончательно проснулся, и рванулась вперед.

Дверь ударила ей по пяткам и, отскочив, опять открылась…

Синтия ощутила триумф, когда бежала к лестнице. Он не знал этих ходов и не видел в темноте. Ее исчезновение оказалось даже более эффектным после резкого звука за спиной, за которым последовала громкая брань Николаса. Она представила, как он потирает ушибленный локоть, и пошла к темному лабиринту.