Семь демонов - [7]

— Читай сам… — тихо ответил он.

ГЛАВА 3

— Ну и?

Рон Фэрмер поднял голову. На его лице было написано замешательство.

— Он не дописал до конца. Последняя запись обрывается в середине предложения.

— Что ты думаешь об истории Рамсгейта?

Рон закрыл дневник и осторожно положил его на столик рядом с диваном. Затем он встал, потянулся и подошел к раздвижной стеклянной двери. Наблюдая за тем, как свинцовая масса океана то вздымается, то опускается под сильным дождем, он спокойно произнес:

— Я бы сказал, что Невиль Рамсгейт нашел гробницу Эхнатона.

Марк стоял позади него, облокотившись на каминную полку, и изо всех сил старался справиться с волнением. Слова Рона разожгли надежду, которая теплилась в нем с тех пор, как он прочитал дневник.

— Сто лет назад, — начал он тихо, стараясь, чтобы его голос звучал как можно спокойнее, — сто лет назад Невиль Рамсгейт отправился во главе экспедиции, состоящей из семи человек, в Тель Эль-Амарну, где он разбил лагерь и собирался приступить к раскопкам руин на равнине. Затем благодаря счастливой случайности в его руки попадает документ, подтверждающий существование неисследованной гробницы. С этого момента он все свои силы направляет на поиски этой гробницы — полагая, что это гробница фараона Эхнатона, — и, следуя целому ряду доказательств этого, он в конце концов находит ее. Но… — Марк понизил голос, — дневник заканчивается непосредственно на том месте, где Рамсгейт сообщает, что он собирается открыть дверь гробницы.

Рон неподвижно смотрел на дождевые потоки, бегущие снаружи по оконным стеклам. Его взгляд потемнел и лицо стало бледным. Он повернулся к Марку, прислонившись спиной к холодному стеклу:

— Могу поспорить, что гробница до сих пор находится там и все еще не открыта. На тех страницах, где заканчиваются записи, Рамсгейт сообщает о том, что они очистили последнюю ступень и увидели дверь гробницы…

— … которая была отмечена древними печатями жрецов.

— С Рамсгейтом, должно быть, что-то случилось, прежде чем он открыл гробницу, так как, во-первых, он не закончил свой дневник, во-вторых, я никогда не слышал о гробнице, которую он описывает. Мне кажется вероятным, что он умер прежде, чем вошел в нее, и что после него по какой-то причине ни у кого больше не было возможности открыть эту дверь.

— Рон, он, наверняка, унес эту тайну с собой в могилу, — сказал Марк и мрачно посмотрел на тяжелую книгу, лежащую на столике рядом с диваном.

— Все, о чем мы только что прочитали, произошло сто лет назад. Египтология находилась тогда еще на заре своего развития. Невиль Рамсгейт случайно наткнулся на гробницу, но он умер прежде, чем открыл ее, и тайна ее местоположения, вообще сведения о ее существовании исчезли вместе с ним.

Марк отошел от камина и опустился на диван.

— Эта гробница существует на самом деле. Она находится где-то в окрестностях Тель Эль-Амарны и, возможно, до сих пор еще не тронута.

Рон некоторое время задумчиво смотрел на Марка и наконец проговорил:

— Ты думаешь, ее можно снова найти?

— Боже всемогущий, Рон, — прошептал Марк. — Гробница Эхнатона! Самого знаменитого и таинственного из всех египетских фараонов. Вот это была бы сенсация! Почище могилы Тутанхамона. И для человека, который ее найдет, это означало бы…

— …безграничную славу и богатство. Он был бы героем, более знаменитым, чем Хауард Картер. Если… — Рон засунул руки в карманы брюк, сделал несколько размеренных шагов по комнате и опустился на диван рядом с Марком, — … если ее можно снова найти.

Марк окинул друга тревожным, испытующим взглядом.

— Рамсгейт же нашел ее, разве нет?

— Конечно, но из дневника следует, что своим открытием он в значительной степени обязан счастливому стечению обстоятельств, например этой пожилой женщине, которая передала ему первый фрагмент камня.

— Но Рон, — быстро возразил Марк, — все, что нам нужно сделать, это повторить шаги Рамсгейта.

— Не знаю, Марк, в описании так много пробелов. Рамсгейт писал свой дневник не для того, кто придет вслед за ним через сто лет. Это скорее изложение исключительно личных впечатлений. Он знал то, о чем писал, поэтому ему не нужно было углубляться при описании в подробности, например приводить точные параметры местоположения гробницы.

— Но в дневнике есть кое-какие зацепки. Мы знаем хотя бы, что она находится в Тель Эль-Амарне.

— И это, пожалуй, единственное, что мы знаем. Черт возьми, Марк, ты говоришь о шестидесяти квадратных километрах пустыни, состоящей из песка, долин и ущелий! Сведения о местоположении гробницы, приводимые Рамсгейтом, настолько ничтожны и получены им самим благодаря чистой случайности. Вот, только послушай.

Рон поднял дневник и начал осторожно листать ветхие страницы.

— Здесь. — Он положил книгу на колени и начал читать.

1 июля 1881.

Вскоре после восхода солнца в наш лагерь пришла пожилая женщина, ведущая за собой осла. Она рассказала Мухаммеду, что она искала в развалинах себах, спрессованные остатки ила из реки, которые местные жители используют как удобрение для полей, и случайно наткнулась на кое-что, что наверняка заинтересует «чужеземцев с севера». Мухаммед как раз собирался ее прогнать, когда я вмешался, вспомнив, что многие ценные находки, находящиеся сегодня в Британском музее, попали в руки европейцев именно таким образом. Поэтому я сказал ей, что хочу взглянуть на ее находку.