Selbstopfermänner: под крылом божественного ветра - [29]

— За тобой хоть на край света, — кокетливо глянула она на меня.

— Без глупостей там, — строго погрозила нам вслед мама.

Мы кивнули, захихикали и наперегонки бросились вниз по лестнице. Я, конечно, ей уступил.

Георг похудел, но в целом выглядел очень хорошо. Я бы даже сказал, что он не похудел, а немного «сдулся» после тура.

— Не смотри так, — заметил мой оценивающий взгляд друг, садясь в машину. — Не могу же я таскать с собой тренажеры.

— Ссышь, что я выгляжу круче тебя? — снисходительно посмотрел я на него, трогаясь с места.

— Да чего мне ссать? Ты разве что ростом удался, а фигура всегда была так себе.

— Иди ты!

— Мальчики, вы оба шикарно выглядите, — развела нас в стороны Мари.

— Мари, — радостно воскликнул Георг, наконец-то заметив мою попутчицу. Сгреб ее в охапку, завалив на сидении. Она засмеялась, задрыгала ножками. — Сто лет тебя не видел! Мари! Отлично выглядишь! Нет, ты шикарная! Дай посмотрю на тебя еще немного, девочка! — Я заметил, как он отклонился назад и беззастенчиво принялся пожирать глазами мою Мари, которая кокетливо поворачивалась к нему то одним боком, то другим. — Как ты? Как дети? Крис сказала, что у тебя мальчики? Как назвала?

— Александр и Даниэль.

— Красивые имена.

— Спасибо, дорогой.

— Имей ввиду, ты обещала, что мы с Густавом будем крестными.

— Я помню. Ждем Густи. Он приедет через десять дней. Мы вчера с ним по скайпу полтора часа болтали.

Меня аж передернуло от ревности — значит, с Густавом она полтора часа трепалась, а на меня у нее и полторы минуты не нашлось?!

— Как он?

— Как обычно. Жалуется на желудок. Говорит, что ненавидит гамбургеры и их отстойный кофе. Домой хочет.

— Подождите! — перебил я их трескотню. — То есть, вы уже решили, кто будет крестными у детей? А я?

— А ты, Том, папа, — заливисто захохотала Мари.

— Не понял? — вопросительно уставился на меня Георг. — А Билл?

Я красноречиво посмотрел на друга в зеркало заднего вида, показывая взглядом, что эта тема крайне нежелательна.

— Билл нас бросил, — спокойно сообщила Мария. — Он женился на другой. Спасибо Тому, что не дал нам с детьми загнуться.

— Я слышал, что Билл женился… Крис говорила, — осторожно произнес он, словно ощупывая ногами почву в топях. — Она не вдавалась в подробности, но я решил, что это вы с Биллом… Там еще какой-то скандал был на свадьбе…

Я мельком глянул на него в зеркало. Врет. Всё он знает. Только, скорее всего, без подробностей.

— Забей, — прищурился я.

— Секретаршу знаешь? Ну которая у Тома на студии работала? — не замечала моих красноречивых взглядов Мари.

— Ну? Дура такая тупая? — Кажется, Георг их тоже не особо замечал. Или не понимал. Дундук.

— Не оскорбляй ее, может она хорошая, — хихикнула Мария.

— Да чего в ней может быть хорошего? Там же на все лицо диагноз.

— Вот это жена Билла.

— Что?! — поперхнулся Георг.

— Ага, — наслаждалась Мари своей маленькой местью. — Она написала на меня заявление в Югендамт и детей забрали.

Георг выматерился.

— В день свадьбы Билла мы всей семьей… — Она даже не подозревала, каким бальзамом на душу пролились мне эти слова — всей семьей. Значит, мама добилась своего, Мари считает мою семью своей! — …пытались забрать детей из приюта. Тому пришлось назваться отцом моих детей и стать моим мужем.

— Так что я теперь женат и с детьми, да, — рассмеялся я.

— Потрясающе! Сколько новостей! Я как будто из космоса вернулся! А что дети? Я бы с ума сошел, если бы мою Бьянку забрали в приют.

— Береги, друг, свою принцессу, — многозначительно кивнул я. — Мы дошли до правительства, чтобы выцарапать близнецов обратно. Если что, у меня все ходы записаны. Обращайся!

— Дурак, — фыркнул Георг. — А Билл? — нахмурился.

— А у Билла в тот день была свадьба, — не без желчи произнесла Мари.

— Кажется, я теперь понимаю… — протянул Георг. — Как быстро вернули детей?

— На следующий день. Мы теперь у родителей Тома живем. И наш дом — маленькая крепость.

— Если вашу крепость возьмут в осаду, звони мне. Мы подъедем с подкреплением.

— Спасибо, друг, — обменялись они рукопожатиями.

Всё было как раньше. Мы с парнями (Георгом в данном случае) методично надирались, обсуждая наши мужские дела, Мария резвилась на танцполе, пользуясь вниманием местных подвыпивших мужчин. Она наслаждалась мужским обществом по полной, кокетничала, строила глазки, и я даже начал переживать, как бы она не сбежала с одним из воздыхателей в ночь. Я подробнее рассказал Георгу о свадьбе брата, Югендамте и навалившихся проблемах в семье. Тот таращил глаза, качал головой и заверял, что Мари может рассчитывать на него. Это хорошо, потому что теперь мне будет на кого ее оставить, когда начнется новый тур. Мы договорились провернуть одно дельце. И если оно выгорит, то все будет шоколадно. Кажется, жизнь потихоньку начинала налаживаться. По крайней мере, рядом был друг, на которого я всегда мог положиться.

Стрелки часов накручивали круги по циферблату. Мы перешли с пива и коктейлей на шампанское и вино, а потом вообще на водку и самбуку. Вечер становился все интересней и интересней. Мари от того, что долго не пила, как-то сразу порозовела и повеселела. Георг тоже вскоре перестал фокусироваться. Я смотрел, как они с Мари устраивали грязные танцы на танцполе, смеялись, обнимались, висли друг на друге, и ловил себя на мысли, что меня это бесит. Он не имеет права так танцевать с ней. Не имеет права, так прижиматься к ней. Он не имеет права вообще танцевать с ней! Я допил водку и пошел отгонять друга от моей Мари. Она моя. Я никому не позволю дотрагиваться до нее!