Секундо. Книга 1 - [16]

Принц согласно поклонился, не поминая, что его такая участь постигла бы гораздо раньше, не будь он крайне осторожен. Причем охота на него началась давным-давно, в самом нежном возрасте, и, скорее всего, лежать бы ему на холодном мраморном ложе в королевском пантеоне, если б не предусмотрительность и опытность герцога Мальорского, своего дядьки по материнской линии, сумевшего предотвратить следующие непрерывной чередой покушения и сохранить племяннику жизнь.

Не желая говорить на эту щекотливую тему, принц испросил позволения уйти, привычно скрывая свои мысли за нарочитой беззаботностью:

— Надеюсь, вы не против, мой король, если я начну читать эту покрытую пылью историю после окончания охоты? — и уже серьезно уточнил: — Если я внезапно ее отменю, пойдут ненужные слухи. А это никому не нужно. Завтра я рукопись точно прочту.

Король был вынужден согласиться. Принц был заядлым охотником, и отвлечь его от любимого занятия никто был не в силах. Если он пропустит уже объявленную потеху, подозрений разного рода не миновать. А вот это в стране, и без того расшатанной недовольством и знати, и простонародья, было недопустимым.

— Хорошо. Я надеюсь, завтра вы без всяких оговорок ее одолеете. — Он перешел на «вы», значит, это был приказ, и Торрену ничего не оставалось, как низко склониться перед отцом в знак послушания.

Принц отнес рукопись в свои покои, убрал в тайник и вышел на площадь перед своей частью дворца. Его спутники, спешившись, шатались туда-сюда в ожидании своего предводителя. Увидев его, все в нетерпеливом ожидании уставились на него.

Вскочив в седло радостно загарцевавшего коня, принц подал знак к выезду, и толпа верховых со сворами лающих от предвкушения борзых помчалась по улицам столицы под резкие звуки охотничьих рогов, от которых слышавшие их прохожие вжимались в стены домов, чтобы не быть затоптанными беспечными охотниками.

Проводив нелюбимого сына задумчивым взглядом, король направился на половину королевы.

Беззаботно смеющаяся Роветта в окружении щебечущих фрейлин мирно восседала в своем малом будуаре. В руках она держала маленькую рукописную книжицу с мастерски выполненными изображениями влюбленных, из которой что-то зачитывала внимательно слушающим ее дамам.

— Как красноречиво вы пишите о любви, моя королева! — восторженно призналась одна из фрейлин. — Вас можно слушать бесконечно.

Роветта иронично рассмеялась. Она не считала свое творчество чем-то значительным, то было лишь заделье от безделья. Она б охотнее занималась государственными делами, если б была такая возможность.

Леран Двенадцатый, отдавая должное ее уму, советовался с ней в особо сложных случаях, но до правления не допускал. Как и все его окружение, он был уверен, что женщинам у кормила власти делать нечего, хотя сам, балансируя между могущественными знатными родами, зачастую в угоду им поступал слишком опрометчиво, подвергая страну и народ опасностям междоусобной войны.

При виде супруга Роветта стремительно вскочила и вместо положенного по этикету реверанса танцующей походкой поспешила ему навстречу. Поцеловав в губы, провела пальцами по его щеке, где уже наметилась щетина, и сочувственно сказала:

— Дорогой, ты такой замученный! Что случилось?

Леран перехватил ее ладонь и нежно прижался к ней губами. Он любил жену и ценил ее искреннюю заботу. Эту женщину он выбрал сам из тысячи других и ни разу об этом не пожалел.

Он окинул многозначительным взглядом сидящих вокруг фрейлин, и королева, враз обо всем догадавшись, потянула его в свой кабинет. Прежде всего, плотно закрыв двери, она усадила венценосного супруга в кресло, налила ему легкого вина и только потом, присев на подлокотник его кресла и прижавшись грудью к его плечу, обеспокоенно спросила:

— Надеюсь, ничего серьезного не произошло?

Ее светло-голубые глаза лучились любовью и нежностью, и король, сделав глоток вина, растроганно ей улыбнулся.

В голубом платье с широкими серебристыми кружевами по подолу и рукавам, перехваченной серебряным поясом тонкой девичьей талией и изящно уложенными светлыми локонами Роветта до сих пор казалась молодой и красивой. И хотя у короля были фаворитки, любил он все-таки ее одну.

— Еще не знаю. — Он погладил лежащую у него на рукаве ладонь супруги и закончил: — В Авернбурге видели синеглазую особу. По слухам, девицу.

Королева испуганно вскрикнула. Чем это грозило ее семье, она знала. Приложив руки к щекам, переспросила:

— Это точно? — надежда, что это ошибка, еще оставалась.

Король удрученно качнул седеющей головой.

— Это мне сообщил элдормен Ветте, значит, так оно и есть. Но неясности еще остались. Я отправил Торрена выяснить все подробности. На днях он должен выехать. — Вспомнив о запретной беременности главной фаворитки сына, сердито уточнил: — Надеюсь, до этого он разберется с Соллени.

Роветта задумалась. Глава тайного королевского сыска никогда не ошибался. И если элдормен Ветте утверждал, что синеглазая особа где-то появилась, то так оно и есть. Разветвленная сеть доносчиков и шпионов позволяла ему знать все, что делалось в королевстве. Или почти все.

— Может быть, стоит вернуть кровь в семью? — осторожно предположила она. — Если девица и правда королевской крови, то ее можно выдать замуж за кого-нибудь из отпрысков младшей ветви рода…