Секреты Советской Латвии. Из архивов ЦК КПЛ - [15]

В 1987 году потребление хмельных напитков в Латвии в пересчете на абсолютный алкоголь составило всего 4,41 литра. Для сравнения — в 1984 году это было 10,52 литра. В. Соболев рапортовал в Москву об успехах:

«В 1987 году полностью прекращено производство плодово-ягодных вин и виноматериалов. Имевшиеся переходные остатки виноматериалов переработаны спиртзаводами на плодовый спирт, который используется промышленностью для производства парфюмерно-косметических изделий, а также экстрактов трав».

Вот так и сошел со сцены легендарный «Тайзелс»… Справедливости ради, плодово-ягодные «бомбы» в нынешней стране ЕС весьма ликвидны. Только их латышские этикетки обманчивы — производятся они в Литве! А то и вовсе на прилавках доминирует 18—19-ти градусный товар из Беларуси.

Заслуженно Горбачева именовали «минеральным секретарем»: его кампания в Латвийской ССР дала рост производства минеральной воды в 2,85 раза. В свою очередь, пива стали выпускать меньше на 26,5 %, водки и ликеро-водочных изделий на 57,4 %, вина виноградного на 50 %, игристых напитков на 40 %. В деньгах за 2 года «минус» составил 28 миллионов рублей.

Выпивка в те годы могла серьезно осложнить служебную карьеру: так, в 85—86-м Комиссия по кадрам загранплавания при ЦК Компартии Латвии отказала в допуске к плаванию за границей 111 человек с формулировкой «за злоупотребление спиртными напитками». В 1986 году были рассмотрены персональные дела 879 пьющих коммунистов, 445 человек изгнали из рядов КПСС. По пьянке лишились должностей и весьма титулованные товарищи: секретарь парткома РАФ, директор фабрики «Лиепаяс апави», 2-й секретарь Рижского райкома комсомола, редактор газеты «Падомью Вента».

Феномен тех лет — созданные свыше «трезвеннические» структуры. На 1 января 1987 года было создано 4 222 первичных организации Общества борьбы за трезвость, в которых было 65 тысяч человек! По решениям сельских сходов было создано 24 полностью безалкогольных зоны в Алуксненском, Гулбенском, Даугавпилском и Резекнен-ском районах. «Без отрыва от производства лечатся более 6,5 тысяч больных», — отчитывался перед ЦК КПСС в секретном документе сам 1-й секретарь ЦК КПЛ Борис Пуго.

И одновременно пояснял причины увеличения продажи сахара в Советской Латвии: «Населением больше стало заготавливаться различных соков, варенья в домашних условиях…» Какая брага, какой самогон? Вы что! Ведь крестьянство шагает в первых рядах борьбы с зеленым змием: «С 1986 года полностью прекращено производство вин в цехах колхозов, совхозов и межхозяйственных предприятий». «За хранение крепких спиртных напитков домашней выработки в целях сбыта привлечено к уголовной ответственности 172 человека».

«Пьянство практически вытеснено из производства, — рапортовал Борис Карлович, — однако оно перешло в быт, в семью». Констатирована и тревожная тенденция: «В последнее время особенно среди молодежи участились случаи употребления наркотических веществ, различных химикатов, воздействующих на нервную систему человека».

Разумеется, позитивный эффект, хотя и краткосрочный, присутствовал. Что было, то было: с 1985 по 1986 год преступность в Латвии сократилась на 11,8 %. Умышленных убийств стало меньше на 30,7 %, тяжких телесных повреждений— на 21,8 %, автоаварий со смертельным исходом — на 21,6 %. Это очень серьезная подвижка, и связать ее можно было только с тем, что ЛССР «очень резко завязала». В 1986 году по всей республике было создано 113 безалкогольных предприятий общественного питания. В рабочие дни спиртное продавалось с 14 до 19 часов, норма отпуска была установлена «2 бутылки в одни руки» (кроме пива). По выходным и праздникам торговали с 11 до 17 часов, причем была запрещена продажа водки, плодово-ягодных и даже виноградных вин!

Главный коммунист ЛССР Пуго требовал по отношению к пьющим «создания атмосферы нетерпимости и осуждения». Партия сказала — народ ответил «Есть!» Да только атмосфера всеобщего «отходняка» без возможности опохмелки перешла в психоз, белую горячку. Иначе нельзя объяснить тот факт, что именно на фоне антиалкогольной кампании как грибы после дождя начали расти «неформальные объединения». Люди, ранее расслаблявшиеся после работы, принялись искать иные формы досуга. К чему это привело — прекрасно известно.

Поэтому нынешняя элита сравнительно лояльно относится к пьянству подданных. Лучше пусть бухают, но не бунтуют.

(По материалам из Государственного архива Латвии.¹¹)

***

Папка со скромным наименованием «Материалы по контролю за выполнением постановлений бюро горкома партии»¹² содержит в себе информацию, по которой можно чуть более явственно осознать — почему одни люди сейчас гораздо богаче остальных. Ну и почему не все неожиданно ставшие богатыми дожили до сегодняшнего дня. Даже удивительно, что я первым держу в руках это архивное дело — с 15 августа 1989 года, когда его сдали на вечное хранение, материалами не заинтересовалась ни одна живая душа.

Хотя вот зря. Взять, к примеру, «Справку по кооперативам г. Риги», которую подписали председатель городского исполнительного комитета Совета народных депутатов столицы ЛССР А.П. Рубике и секретарь В.В. Зариня. Из нее можно узнать, что на 1 января 1989 года в Риге было 912 кооперативов с 17,6 тысячами работников. Самым распространенным их видом деятельности являлись ремонт и строительство (142), торговля (96), культурно-бытовые услуги (72). Всего же 21 вид деятельности, особенно интересным выглядит пункт «Прочие».