Секреты обольщения - [58]

– Она сказала, что Коттингтон поручил викарию давать тебе уроки. Значит, граф был твоим покровителем. Ты мне никогда не говорил об этом.

Кайл снял галстук.

– Ты не спрашивала.

– Это верно. Я никогда не спрашивала. Спрашиваю теперь. Я хочу узнать об этом все.

– Причина, почему ты хочешь узнать, ошибочная.

– Я хочу узнать, потому что ты мой муж, а это из ряда вон выходящее событие изменило всю твою жизнь и сделало тебя тем человеком, за которого я вышла замуж.

Он снова опустился на стул и посмотрел на нее.

– Прекрасно. Я оказался в сфере внимания графа, когда мне исполнилось двенадцать. Он нашел, что у меня есть способности, которые следует развивать. Договорился с викарием, что тот будет давать мне уроки, а позже в течение двух лет оплачивал мое обучение инженерному делу в Дареме. Он сделал также для меня возможным поступить в школу искусств в Париже, где я изучал архитектуру. Когда я вернулся, он вручил мне сто фунтов, и на этом его покровительство закончилось, хотя он остался моим другом, а иногда нам случалось быть деловыми партнерами.

А эти сто фунтов Кайл превратил в тысячу, а позже еще приумножил эту сумму.

– Удивительная история! В том, что ты поразил его, ничего странного нет, но поведение графа удивительно. Почему он стал твоим покровителем? Оттого что твой отец погиб в туннеле?

– Он понятия не имел о том, что я сын одного из погибших. Это произошло за три года до несчастного случая.

Кайл принялся расстегивать манжеты.

– Я не знаю, по какой причине он это сделал, но думаю, потому, что я… поколотил его сына. Возможно, его восхитила моя храбрость. Возможно, он чувствовал, что его сын нуждается в порке, и был рад, что какой-то мальчишка отважился сделать это вместо него.

– Ты подрался с Норбери?

Кайл снял рубашку, налил воды в таз и начал мыться. С их брачной ночи Роуз не видела, как он раздевается. После этого он оставался для нее только силуэтом в темноте. Она изучала его плечи на ощупь, обнимала его обнаженное тело, но не видела его самого.

Слабое освещение льстило ему, но его сила впечатляла даже при ярком солнечном свете. В его теле не было вялости и мягкости. Не было угрозы потучнеть от легкой жизни. Его мускулы не выглядели слишком мощными, но были крепкими и соответствовали высокому росту. Его тело, как и лицо, казалось грубоватым, но полным энергии.

Молчание Роуз привлекло внимание Кайла, и он заметил, что она наблюдает за ним.

– А меня всегда как раз удивляло то, что ты так хорошо знаешь Норбери. А также и то, что продолжаешь поддерживать ваше партнерство и использовать земельные угодья его семьи…

– Я веду дела с Коттингтоном. Так было всегда. Норбери вступил в дело недавно, потому что граф заболел.

– Если граф болен, то, возможно, ваша совместная работа с Норбери скоро прекратится, – заметила Роуз. – А моя история, думаю, усложняет тебе общение с ним.

Кайл отбросил полотенце.

– Когда я должен с ним увидеться, я это делаю. А как только мы расстаемся, я забываю о нем. Он не присутствует в нашей жизни.

– Не присутствует. Но благодаря ему мы встретились. Я чувствую его… Он как привидение. И я не думаю, что он уходит из твоих мыслей, когда речь заходит обо мне. Думаю, что ты изо всех сил стараешься забыть об этом, но…

– Да, я изо всех сил стараюсь. Иначе мне бы пришлось убить его. За то, как возмутительно он обращался с тобой в тот вечер. А также за то, как, я подозреваю, он обращался с тобой раньше. Я представляю его с тобой, и… – Кайл сжал и разжал кулак. Видно было его отчаянное напряжение. Он с трудом обрел мрачное спокойствие. – Но когда я с тобой, я не думаю о нем. Это не отражается на моем отношении к тебе.

– Но этого не может быть. Он влияет на все. И отпечаток той ночи лежит на всем. Даже на том, как ты относишься ко мне.

– Если ты имеешь в виду мои требования, касающиеся твоего брата…

– Моего брата? Господи! Мой брат – единственное, что мы не разделяем с Норбери. Этот разговор мне неприятен, но по крайней мере я впервые серьезно говорю со своим мужем. С тобой настоящим, а не с тем вежливым незнакомцем, что прекрасно одевается, в совершенстве изъясняется и с таким почтением доставляет мне удовольствие.

Роуз не думала, что ее слова удивят Кайла. Хотя его удивление длилось всего несколько секунд. Потом он перевел взгляд на Роуз, и сердце ее бешено заколотилось.

– Я обращаюсь с тобой почтительно, как с леди. Почему ты жалуешься?

– Я не жалуюсь. Я знаю, что мне повезло заполучить такого чуткого и внимательного мужа. Просто я думаю, что ты так внимателен ко мне по причине, которая меня огорчает.

Кайл не любил критики, как и любой другой мужчина.

– Роуз, это звучит так, будто ты лучше меня знаешь мои мысли и мотивы.

Можно было пойти на попятный, извиниться, замолчать и быть благодарной. Только если бы Роуз сделала это, Кайл помнил бы об оскорблении, которого она и не собиралась ему наносить.

– Возможно, так и есть, а возможно, то немногое, что я о тебе знаю, вводит меня в заблуждение. Если бы не та ужасная ночь, если бы не мой несчастный роман, считал бы ты, что должен обращаться со мной со столь нарочитым почтением? Если бы ты женился на невинной деревенской девушке или женщине, которую никто никогда не называл бы шлюхой, разве ты все время думал бы об этом? Если бы ты родился не в этой деревне, а в дворянском поместье, и предложил мне выйти за тебя замуж при других обстоятельствах, считал бы ты необходимым обращаться со мной как с леди?