Секреты модельной общаги - [23]

Я выбрала противоположное направление, свернув на боковую улочку, ведущую к Ист-Сайду. Решила убить время до встречи с Лорой, а также хоть ненадолго отдалиться от шумной толпы.

В одном тихом квартале, между двух ярких фасадов роскошных магазинов, я увидела скромное крылечко с вывеской над ним: «Галерея — 2-й этаж», напоминавшая о прежнем, свободном, помешанном на искусстве Сохо. Только тогда я поняла, что за всей этой беготней по кастингам и посещениями клубов в компании Светланы я даже ни разу не побывала, ни в одной картинной галерее с тех пор, как приехала в Нью-Йорк, а ведь одной из причин, почему я так радовалась переезду, была возможность видеть собственными глазами творения величайших современных художников. Мне было любопытно посмотреть, какие скачки воображения они переносят на холст, ваяют в скульптуре, как соединяют на скорую руку любые попавшиеся им предметы, работая долгими ночами в своих студиях по всему, городу. Я решила зайти в галерею, открыла скрипучую дверь и робко поднялась по лестнице. У входа в зал за столиком сидела молодая брюнетка в стильных очках и сосредоточенно изучала «Артфорум».[18] В галерее стояла мертвая тишина, и я вдруг испугалась, что отрываю девушку от дела и сейчас она огрызнется.

— Здравствуйте, — радушно поздоровалась брюнетка и вручила мне буклет выставки. — Если будут вопросы, обращайтесь.

И она вновь углубилась в журнал.

В зале было пусто, если не считать старушки в классическом костюме от Chanel и в толстенных очках. Она ковыляла от одной картины к другой, близко наклоняясь к каждой, чтобы как следует рассмотреть мазки.

Я прошла, как мне казалось, к началу выставки. Здесь были представлены работы одного художника — его первая выставка, как я узнала из брошюры. Было в его картинах что-то неистовое: края холстов пострадали от небрежных, буйных мазков. На каждой картине в центре была изображена едва узнаваемая женская фигура, вносившая тем не менее ноту покоя. Переходя от картины к картине, я начала понимать, что женская фигура создает целостность полотна: со всех сторон ее окружает насилие, зато в центре царят покой и тишина. Рейчел с ее ледяной невозмутимостью и чересчур идеальным видом, а также приказами сбросить вес, отданными в духе сержанта по строевой, растворилась в небытии.

Седовласая старушка, шаркая, подошла ко мне и улыбнулась. Указав на одно из полотен, она наклонилась и прошептала, словно по секрету:

— Красиво, не правда ли?

— Да, действительно красиво.

В ответ я тоже улыбнулась. Несмотря на все морщины и пластическую хирургию, в ней угадывалась былая красота, и держалась она для своего возраста просто великолепно.

Выйдя из галереи, я поняла, что успокоилась и готова вновь погрузиться в уличную суету. Нет, я обязательно добьюсь своего, уверена — картины помогли мне увидеть перспективу.

Кафе, где у меня была назначена встреча с Лорой, заполняла ленивая дневная толпа. Красотки из ближайших агентств хвастливо разложили свои альбомы на столиках, чтобы всем сразу было понятно, кто они такие, прочитав названия их контор на переплетах из мягкой кожи.

Лора пока не появилась. За стойкой кофейного бара стоял японец с короткой колючей прической, такой худой, что было непонятно, на чем только держатся его блеклые черные джинсы из бутика. Я заказала зеленый чай и, наливая мед в дымящуюся картонную чашечку, увидела в окно Лору. А у стойки тем временем администраторша какого-то модельного агентства затеяла спор с японцем:

— Я ведь просила сою, а вы налили мне в латте цельное молоко! Вы что, глухой? — выговаривала она японцу.

Он скорчил гримаску и забрал у нее чашку, чтобы заменить.

Лора медленно и неловко направилась ко мне. В руках она держала рулон туалетной бумаги, виденный мной на столе у Рейчел. Глаза ее смотрели куда-то в пустоту. Лицо у нее было белое, как бумага, которую она несла.

— Лора?.. — окликнула я подругу.

— Меня… выгнали! — пробормотала Лора, обхватив меня рукой.

Начались слезы. Сквозь рыдания она кое о чем рассказала: Рейчел заявила, что агентство не желает продолжать деловые отношения с Лорой: мол, они в курсе, что она в последнее время пропустила почти все свои кастинги и пыталась заставить остальных девушек последовать ее примеру. А раз так, в агентстве она больше не работает. Это означало, что ее выставляют из общежития и отсылают домой, в Манитобу.

На разговор Лору заманили, пообещав «важную новость». Но вместо контракта она дождалась прямо противоположного. В качестве прощального подарка Рейчел вручила ей рулон туалетной бумаги — этакое жестокое напоминание, какая участь ждет непокорных смутьянок, если они посмеют перейти дорогу хозяйке.

Стервозная администраторша из чужого агентства презрительно посмотрела на нас, проплывая мимо с чашкой своего соевого латте.

— Лора, все будет хорошо. Ведь не конец света… — утешала я подругу, стараясь говорить как можно убедительнее.

Она мне не поверила.

— Теперь моя рабочая виза летит ко всем чертям, — всхлипывала Лора.

Я отмотала от рулона немного туалетной бумаги и принялась вытирать ей слезы.

Мы вышли из кафе, когда день катился к вечеру, Лора по-прежнему не отошла от шока. Не имея никакой цели, мы пересекли Бродвей, миновали магазин «Prada» и вклинились в толпу людей, вытекавших со станции метро «Принс-стрит». Мы с Лорой продолжали двигаться на восток в сторону Нолита.