Секреты леди Габриэллы - [8]

— Меня, между прочим, зовут Габриэлла. Могу представиться полностью: Габриэлла Марч. — Она произнесла это с вызовом. — И я не мисс, а миссис.

Фолкнер снял очки, вскинув брови от удивления.

— Миссис? Так вы замужем?

Элли притихла. Девушка лихорадочно соображала, что говорить дальше.

— Знаете, я не люблю беседы на личные темы. Ну, если хотите, называйте меня просто Элли. Не слишком трудное для вас имя?

Она тоже умела язвить.

Бенедикт Фолкнер мило улыбнулся, но предложением называть его Беном не ответил. Пусть эта дерзкая особа знает свое место.

— Я чувствую, что сильно вас раздражаю, — продолжала горячиться Габриэлла. — Что ж, могу покинуть ваш дом хоть сию минуту. Вы же не нуждаетесь, как я поняла, в моей помощи.

Фолкнер достаточно долго молчал, а потом ограничился лишь одной фразой:

— Благодарю за услуги… Элли.

Она могла бы поклясться, что ему понадобилось невероятное усилие произнести ее имя. И в чем, интересно, тут проблема? Он женоненавистник? Вряд ли. Посчитал, что она ведет себя слишком развязно? Но этого не было. И флиртовать с ним даже не пыталась, хотя и находила мужчину очень симпатичным. Однако Элли не собиралась сразу бросаться в его объятия. Еще чего не хватало. Ведь ей нужен этот дом, а не Бенедикт Фолкнер. Господи, хоть бы этот тип снова уехал.

— А еда какая-нибудь в доме есть? — вдруг неожиданно спросил он.

— В холодильнике молоко, яйца, фрукты…

— Сгодится, — холодно произнес Фолкнер.

— Так мне уходить?

Доктор филологии задумался, сдерживая возбуждение.

— Можете остаться. Только не отрывайте меня от дел.

Элли кивнула, а потом спросила:

— Вам что-нибудь приготовить?

— Пока не надо.

— Ну ладно, займусь чем-нибудь другим.

Она схватилась за свой потертый рюкзак. Ее так и подмывало бросить вещевой мешок в стиральную машину, но девушка сдержалась. Вдруг Фолкнеру не понравится, что она занялась в его доме стиркой.

Но работать-то нужно. Она почистила деревянную сушилку для обуви, расставила на подоконниках кувшины с садовыми цветами, убрала в кладовку старую обувь, валявшуюся в прихожей. Так, что бы сделать еще? Элли вошла в азарт. Этот добротный, но заброшенный дом требовал постоянной заботы. Он, будто одинокий человек, нуждался в уходе.

Однако что же она напишет для журнала? Как ругается в этом доме с капризным филологом? Вот нелепая ситуация. Надо изменить ее. И Элли начала фантазировать. И представила себе следующую картину: в особняке, где она сейчас находится, живет дружная благополучная семья. Муж и жена обожают друг друга. Они без ума от своих детишек. Малышня то играет на пианино, то резвится в роскошном саду, то слушает сказки, которые им читают родители. В общем, полная идиллия. Леди Габриэлла Марч счастлива. Оливер, Саша, младшенькая Хлоя — ее бесценное богатство. А какой у нее муж! Красивый, нежный, заботливый. И преуспевающий. В общем, ей повезло во всем.

* * *

Но хватит мечтать. Пора возвращаться в реальность. Пора уходить, а то хозяин особняка разозлится окончательно.

Элли схватила свой рюкзак и поспешила к двери. В саду она остановилась у клумбы с разноцветными анютиными глазками и задумалась. Такая умиротворяющая обстановка вокруг. Жаль покидать это место. Зря когда-то прабабушка доктора Фолкнера сбежала отсюда. Но ведь ее позвала в дорогу ЛЮБОВЬ. А ради любви люди идут и не на такое.

Вот совпадение. О своей прабабушке думал в эти минуты и Бенедикт Фолкнер. Стоя в кабинете у стрельчатого готического окна и наблюдая, как Элли Марч взбирается на старый велосипед, чтобы уехать в неизвестном направлении, Бен представлял на месте девушки свою отчаянную родственницу.

Наверное, она тоже гоняла на ржавом драндулете, пугая окружающих, наверное, она была очень резвой и совершенно безбашенной, как говорит сейчас молодежь. И вообще, если бы прабабка жила сегодня, она как пить дать носила бы драные джинсы, короткую футболку и кольцо в пупке. Вот такой образ бабульки нарисовал себе мистер Фолкнер. Но бабушка-то когда-то была молодой и к тому же, по рассказам, обожала любовные романы. Значит, и поэтом увлеклась не случайно. Ей, видимо, хотелось чего-то необычного. Ведь с творческими людьми так интересно.

Фолкнер усмехнулся. Но богема, как правило, бедна. Не каждая девушка рискнет связаться с ее представителем. А вот эта, Элли Марч, что она за птица? Гоняется за обеспеченными мужиками? Наверняка. По крайней мере, одета достаточно вызывающе. Хочет привлечь к себе внимание? Вот сейчас отправится в дорогу и станет причиной какой-нибудь дорожной катастрофы. Не дай бог, конечно.

Бен прикрыл глаза, восстанавливая в памяти момент их необычного знакомства. Он открывает дверь своего кабинета, видит девушку, сидящую на стремянке, и с ужасом наблюдает, как лестница отклоняется в сторону. А потом незнакомка падает в его объятия и невольно прижимается к его груди…

Фолкнер мотнул головой, отгоняя прочь эту картинку.

Зачем думать об Элли Марч? У него ведь была замечательная Наташа. Северная красавица. Умная, интеллигентная, не тратящая время на чтение примитивных романов. Она предпочитала Тургенева, Толстого, обожала русскую поэзию. Наташа была очень образованной, и Фолкнера по-прежнему тянуло к ней. Как мотылька на огонек. Но по некоторым причинам они расстались. Увы.