Секретный террор - [48]

— Слушайте, Агабеков, я не люблю быть откровенным, в особенности с чекистами, которые всегда любят на этом деле заработать, но с вами другое дело. Я хочу вам рассказать все. Я хочу отомстить Старку за его подлое отношение ко мне. Я работал с ним в течение четырех лет в Ревеле и здесь. Я исполнял все его приказания. Участвовал во всех его подлых интригах. И за это все он мне предложил немедленно убраться из Кабула. За что, спрашивается? А за то, что я посмел влюбиться в Буланову. За то, что я сказал Старку, что мы любим друг друга и хотим жениться. За это он меня отправляет в СССР. Ладно, я уеду, — продолжал Фридгут, — но перед отъездом я расскажу вам о всех его гнусностях. Для вас, конечно, не секрет, что Старк живет одновременно с двумя женами. Это они шпиговали Старка против вас. Они хотят во что бы то ни стало выжить вас отсюда, ибо они думают, что вы знаете о всех их любовных интригах и сообщаете об этом в Москву. Мархова Старк тоже откомандировал по просьбе Аси, которая обиделась, что Мархов пренебрег ею. Она доказала Старку, что он ваш друг. Признаться, и я во многом им помогал. Военный атташе Ринк также уехал из-за Булановой. Старк, заметив его ухаживания за нею, бомбардировал письмами Москву, чтобы сняли Ринка. И так на все и на всех Старк смотрит через призму личных отношений. И из-за личных отношений к Булановой он теперь высылает меня. Хотите, я изложу для вас все это в письменном виде, — предложил Фридгут.

Я ему ответил, что в Кабуле все это ни к чему и пусть он лучше сообщит о всех безобразиях в Наркоминдел.

— Что вы смеетесь надо мной! Ведь замнаркома Литвинов — большой приятель Старка и одного поля ягода. Он после такого заявления выгонит меня со службы и из партии, — ответил Фридгут. — Я лучше подам заявление в ОГПУ.

Я ему дал адреса, и Фридгут на следующий день уехал. По приезде в Москву он побывал в ОГПУ и подал жалобу на незаконные действия Старка в ЦКК, где после короткого расследования дело замяли. Рука руку моет. Ведь Старк тоже был членом коммунистической партии с 1905 года. Старк продолжал царствовать в Кабуле вместе со своими «женами».

Всего, что наделали эти две женщины, — не рассказать. Из-за них и по их желанию из Кабула были высланы 32 сотрудника. Отправив многих, они сами также кончили плохо. Девица Буланова вдруг оказалась беременной от неизвестного отца и, чтобы не скомпрометировать посла (хотя тут-то он как раз был ни при чем), вынуждена была выехать в Москву, где и родила ребенка.

Относительно же жены полпреда Аси я в 1928 году, уже будучи начальником восточного сектора ОГПУ в Москве, получил от резидента в Кабуле Шмидта следующее донесение:

«Вчера второй секретарь посольства Великовский, зайдя в спальню полпреда, нашел жену полпреда, Асю Никитичну Старк, лежащей мертвой на полу. Она покончила самоубийством выстрелом в висок. Револьвер «браунинг» лежал тут же рядом. По сведениям, утром в день смерти Ася имела бурное объяснение с летчиком… с которым она находилась в интимной связи, так как последний стал интересоваться женой шифровальщика посольства Матвеева. Чтобы не создавать дипломатического скандала, было решено срочно убрать труп и официально объявить, что жена посла умерла от разрыва сердца. Несмотря на принятые меры при уборке трупа, по сведениям нашей агентуры, афганское правительство и местные дипломатические круги осведомлены о действительной причине смерти».

Так кончили свою карьеру две «жены-советницы» советского посла Старка.

Сам же Старк, как старый большевик, считал недостойным для себя, как коммуниста, горевать по застрелившейся жене. В то время как труп ее везли в Москву, он уже нашел новую подругу, жену своего шифровальщика, с которой поселился в летней резиденции посольства в Пагмане и проводил новый «медовый месяц».

Среди агентов Мархова был индусский мусульманин из Читрала, ярый сторонник Надир-хана. В то время Надир-хан проживал в Париже, и этот читралец жил в его загородном имении. Там его обычно навещал Мархов. Он имел большие связи на территории независимых племен и познакомил нас со знаменитыми вождями Мулла Баширом и Падша-Гулем. Кроме того, он же дал нам несколько человек помельче для отправки на агентурную работу среди независимых племен. Мулла Башир получал из коминтерновских денег 500 фунтов стерлингов каждые три месяца за доставку сведений о положении племен и на ведение среди них коммунистической пропаганды.

Агентом Мархова был также индус, дававший уроки персидского языка директору афгано-германского торгового общества, Ибнеру. Индус, будучи связан со своей индусской колонией, давал подробную информацию о текущих событиях и о всех членах индусской колонии в Кабуле. Агенты, информируя Коминтерн по специальным вопросам, попутно освещали и другие вопросы. Вспоминаю следующий интересный проект, пересланный мною в то время в Москву.

Видный индус, представленный нам лицом, приближенным к Надир-хану (он сейчас, кажется, назначен министром просвещения в Афганистане), просил меня отправить его в Москву. На мой вопрос: «Зачем?» — он объяснил, что хочет научиться в Москве делать фальшивые фунты стерлингов, а затем поехать в Индию, печатать английские деньги и вести на них коммунистическую пропаганду… Не знаю, что из этого проекта потом вышло: им занялся Коминтерн, так как вопрос выходил из сферы ведения ОГПУ.