Секретный рейд адмирала Брэда - [24]

— О-ля-ля, готовы ли! Глядя на поле боя со стороны, каждый мнит себя Наполеоном.

Однако предаваться суесловию Фройнштаг уже не стала, а жертвенность его одобрила стрекозиной пробежкой своих пальчиков по адамовому подреберью мужчины.

Брэду нравилась эта любовная игра, нравилось, как Лилия относится к ней, как говорит, как смеется, а главное, как мастерски она ласкает.

Он не знал, стоит ли называть то чувство, которое зарождалось в нем, любовью, поскольку вообще старался избегать всяких сантиментов, но что все сильнее привязывался к германке — это уже было не только очевидно, но и необратимо. Почти необратимо.

И теперь Брэду уже не хотелось, чтобы лайнер входил в русло Эльбы, или вообще когда-либо достигал германских берегов. Пока эта женщина оставалась рядом с ним, он готов был разделить судьбу еще одного «летучего голландца», превращаясь в члена его незримой, но бессмертной команды.

8

Ноябрь 1946 года. Южная Атлантика. Море Скоша.

Полярная эскадра адмирала Брэда.

Борт флагманского авианосца «Флорида».

Контр-адмирал все еще пребывал на вершине походного блаженства, когда вдруг ожил один из двух телефонных аппаратов, доселе мирно покоящихся в глубоких нишах мраморного столика, окаймленного высокими бортовыми планками.

Прежде чем вырвать трубку из латунных противоштормовых фиксаторов, Брэд проворчал проклятия в адрес адъютанта и всех тех, кому вздумалось тревожить его в такие минуты.

— Слушаю, — наконец произнес он, поняв, что на том конце провода слишком жаждут услышать его голос.

— Прошу прощения, сэр, но, позволю себе заметить, айсберг опять активизировался, — донесся до него взволнованный голос кэптена Вордана.

— Что на этот раз? — недовольно спросил контр-адмирал. — Только учтите, что легенда об океанской воронке в расчет уже не принимается.

— Но это уже действительно смахивает на чертовщину. Он резко активизировался.

— Вы говорите об этом айсберге так, словно на нем произошло извержение вулкана.

— Поверьте, сэр, это не так удивило бы нас, как вам кажется. Он вновь пошел параллельным курсом. Все скопление айсбергов медленно дрейфует в северо-западном направлении, в сторону южного побережья Аргентины, а этот возвращается в Антарктиду.

— Причем оптический обман и массовые галлюцинации исключаются.

— О причудах «Ледового Титаника» сообщают командиры «Галифакса» и «Сан-Антонио», а также арьергардного линкора «Колорадо». В то же время северо-западнее арьергардного эсминца «Ягуар» вновь всплыла германо-аргентинская субмарина. Хотел бы я знать, кто же это все-таки крысятничает: германцы или уже аргентинцы?

— Субмарина нас пока что не интересует. С ней все ясно, — запрокинув голову на прорезиненную подушечку, Брэд с ужасом подумал, что сейчас ему придется оставить эту теплую ванну с океанской водой. Только не это! Да и какая разница, где он будет находиться сейчас: в ванной или на командном пункте, рядом с Ворданом и полковником разведки Ричмондом. — Как там айсберг, все еще движется?

— Почти с той же скоростью, с которой движемся мы, сэр. Помнится, вы говорили о ледовом авианосце, слепленном по проекту некоего британского инженера…

— Джеффри Пайка. Опытный образец ледового авианосца «Аввакум», построенный и испытанный на канадском озере Patricia Lake.

— Так не он ли испытывает сейчас наши нервы и терпение?

— Тот погиб под артиллерийскими залпами учебных стрельб и торпедами учебных пусков.

— И это произошло на ваших глазах?

Роберт Брэд поколебался. Он понял, к чему клонит Вордан, но возразить ему было нечего.

— Добивали его, естественно, уже без меня. К началу испытаний было ясно, что строительство подобных ледяных «Титаников» представляется слишком дорогим и неперспективным, и по этой причине от него попросту отказались. Так что мое слово решающим стать уже не могло. Да оно и не прозвучало бы.

— Может, тогда, в сорок третьем, от проекта действительно отказались. Но в конечном итоге вышло так, что отказались от строительства ледяной флотилии союзников, но не от самой идеи, которую за прошедшие годы можно было основательно выверить и модернизировать.

— С сорок третьего — да, можно было. Во всяком случае, иного объяснения пока что не существует, — признал контрадмирал, делая несколько глотков из карманной коньячной фляги, заблаговременно пристроенной на подвесной мыльнице.

Они оба помолчали, и Брэд подумал, что, пожалуй, полковник разведки был прав: о странном айсберге следовало сразу же доложить в штаб флота и в офис генерала Доновэна. И потом, интересно, знают ли об этом «антарктическом голландце» в Международном ледовом патруле? Вряд ли. А если бы и узнали. Что они способны изменить?

— Скорее всего, это проделки англичан, — нарушил молчание командир авианосца. — Они ревниво следили за тем, как мы готовились к этому рейду.

— Согласен, канадцы вряд ли решились бы накалять страсти по такому пустяшному поводу, как рейд в Антарктиду Полярной эскадры американцев. У них там своя неисследованная «Антарктида» в виде Баффиновой Земли, Элсмира, Виктории и целого архипелага островов Королевы Елизаветы.

— Англичане или норвежцы, — неожиданно пошатнулся в своей уверенности Николас Вордан. — Вспомните: как только германцы уведомили мир о своих видах на «застолбленную» ими Новую Швабию, норвежцы тотчас же официально объявили эту территорию своей, чем-то вроде антарктической колонии.