Секретный пианист - [19]

 - Зачем ты тут, Володя не сказал, и ты, конечно, не скажешь. Я это понимаю, говорить нельзя.

 Я киваю, пытаясь сообразить, куда ведет разговор хозяин.

 - Но думаю, интересует тебя железная дорога. Почему так думаю? Потому что больше тут ничего нет, все дела, так или иначе, вокруг железки крутятся.

           Возразить мне нечего, логика железная. Остается только дослушать, к чему же он клонит.

           - Жизнь тут такая…  лучше со всеми дружить, - продолжает Сеня, - я помогу тебе. Ты скажешь об этом Владимиру. Он, если будет нужно, поможет мне.

          - Как ты мне поможешь?

          - Работать пристрою. На железную дорогу. Вроде, как мне помогать. Хорошо?

          - Хорошо, Сеня, очень хорошо…

          ... От натопленной печи в уютном деревянном доме веет теплом. Разморившись, отправляюсь  в смежную с кухней комнатенку.

 Я страшно устал, спать хочется неимоверно, но, усилием воли, заставляю «шарики» крутиться. То, что предложил Чен, не лишено логики, но, можно ли ему верить? Все жители поселка так или иначе завязаны на воровстве.  Да, такая здесь жизнь, работы нет, нужно поднимать детей, и для многих это единственный способ выжить. Но способ, все равно, незаконный. И если  такого рода бизнесом занимаются все, то вряд ли Чен с женой остаются в стороне. А иначе как? На них  здесь коситься станут! А тот, кто «влип» в  преступную схему – легкая добыча и для шантажиста и для вербовщика…

           Так можно ли верить Чену? Ладно, дальше, даст бог, разберемся. Хорошо бы, не слишком поздно…

            Сеня будит меня рано. Одеваюсь и шагаю вместе с ним на станцию. Станция, по сути своей, оказывается перевалочным отстойником для поездов, следующих в Китай и, обратно, из Китая в Россию.

           За сутки на путях скапливается до десяти - пятнадцати  составов. Здесь постоянно меняются локомотивы и машинисты. Китайцы дальше этой станции управлять составом не могут. Дальше в Россию их  не пускают, заменяют русскими машинистами и бригадой. Соответственно, с нашими бригадами происходит  то же  самое, только наоборот. Их  не пускают в Китай. Они и перегоняют  прибывшие в Даурию китайские составы дальше в Россию. Все машинисты друг друга знают.  Члены «дружной команды», вне зависимости от национальности, собираются в служебном помещении с кроватями для сна и каптеркой, где кушают, выпивают и беседуют с местными путевыми обходчиками.  

           Захожу   в каптерку, здороваюсь с мужиками. Сеня представляет меня:

           - Знакомьтесь, это родственник  жены. Зовут Александром. Приехал к нам погостить из Ленинграда и, заодно,  прикупить товару.

 Мужики смеются.

           - В эту дыру только за товаром и приезжают,- комментирует событие один из них.

           - Александр скучать не любит и будет помогать мне по работе - осматривать поезда и пропускать стопку - другую водочки. Жена-то дома не дает пить вдоволь, - шутит Сеня, озорно подмигивая при этом остальным.

          Меня добродушно приветствуют, наливают за знакомство, после чего завязывается беседа.

           - Ты в жизни, чем занимаешься? - Спрашивает один из обходчиков.

           - Я музыкант. На пианино играю.

           - Дорогой! Так тебе повезло! Можешь забрать себе, бесплатно, новое пианино.

           - Каким образом? – Удивляюсь я.

           - У нас все просто и понятно,-  продолжает обходчик, - состав,  полностью забитый музыкальными инструментами, простаивает на путях уже третьи сутки. Можешь взять деревянный трап и выкатить из вагона любое пианино, которое тебе понравится. Здесь же, на станции, закажешь контейнер и отправишь его в Ленинград. Как тебе такая идея?

           - Спасибо за заманчивое предложение. У меня дома есть старинный инструмент, так что, новый  ни к чему.

           - Тогда забери парочку  пылесосов. Они кушать не просят, - вмешивается в разговор другой мужчина, - сгодятся в хозяйстве-то, бери, девать их некуда. Стоят в коробках, ждут хороших людей.

           Приходится согласиться. Как-никак, за очень короткое время, мне предстоит стать своим среди этих людей. Надеюсь, это и впрямь сделанное от широкой  души предложение, а не провокация.

            Продолжаю работать - делаю вид, что из простого любопытства расспрашиваю народ о жизни в поселке, о том, как часто сюда приезжают новые люди, у кого есть родственники в крупных городах России. Меня интересует буквально все. Наивные местные  выкладывает информацию безо всяких утаек. Это хорошо.  Дело продвигается  легче, чем я ожидал.

            «А Сеня здесь и в самом деле свой,   все знают его, и он знает всех и ничего не боится. Страх сразу заметен и нервозность  тоже. Но могу ли я ему полностью доверять? Пока он знает лишь то, что я выполняю  задание, и оно связано с «железкой». Получается, что он ничего не знает. Но и помощи от него, пока,  никакой. А он бы мог здорово помочь! И запрос на него послать нельзя. Раскроют меня сразу... Придется работать с ним, все равно, других людей у меня нет».

            Посему, тем же вечером осторожно посвящаю его в некоторые детали  секретного предприятия. Как оказалось, я поступаю правильно. Помолчав около минуты – «переварив» сказанное мною, он говорит: