Секретный пианист - [13]

 Неожиданно закрадывается мысль: Лера пригласила меня в театр не случайно и отнюдь не спонтанно. Это явно «домашняя заготовка». И сейчас она, в свою очередь, незаметно наблюдает за мной, моей реакцией и делает свои выводы. Как говорится в одной, далеко не волшебной сказке: «миллион за твои мысли…»  Хорошо бы соответствовать ее чувствам и иметь на это время, учитывая мою непредсказуемую работу.

***

           Спектакль закончился. На улице только что прошел дождь. Выйдя из театра,  идем по мокрой улице, освещаемой фонарями и яркими фарами летящих навстречу машин. Предполагается, что я провожаю девушку до остановки, но ее мы давно прошли, по молчаливому обоюдному согласию сделав вид, что не заметили. Разговор крутится около волшебной немецкой сказки.

          - Есть легенда, что ранняя смерть Моцарта связана именно с «Волшебной флейтой»,

 - говорит Лера, - его убили масоны за то, что он вывел на сцену, и этим рассекретил тайные ритуалы братства вольных каменщиков.

 Я пожимаю плечами. Спорить  не хочется, тем более, когда у Леры так горят глаза. Хотя мне, в свое время, довелось читать один документ из архива, в котором было прямым текстом сказано, что заказчиком оперы является «венская ложа» … Но я лишь пожимаю плечами и улыбаюсь. Мне хорошо рядом с этой удивительной девушкой.

          - Понимаю, что это сказка, но то, что Тамино влюбился в портрет, кажется мне слегка притянутым за уши, - говорю я, - портрет – это всего лишь внешность. А влюбляемся мы, прежде всего в характер, ум, душу. Ничего этого в портрете быть не может.

 Лера вдруг поворачивается ко мне, некоторое время пятится, испытующе глядя в глаза, и неожиданно предлагает:

           - А поедем ко мне!? Дома спокойнее, уютнее, нет чужих ушей и зорких глаз. 

 Оказываюсь не вполне готов к такому повороту событий, но соглашаюсь. Профессиональный интерес живо встрепенулся во мне: что задумала эта красавица? Явно, не разовый секс. Она не из трусливого десятка и хорошо чувствует ситуацию, гораздо лучше, чем любая ветреная женщина с завуалированными материальными притязаниями к мужчине. Чем  вызвано ее доверие ко мне? Вслух  спрашиваю:

           - Зайти к вам домой удобно?

           - Удобно - ответила она, - я живу в центре, ехать недалеко. Хочу вам кое- кого показать, а вы, если захотите, поделитесь со мной своими впечатлениями. 

           - Вы говорите загадками!- улыбаюсь и продолжаю: -  Интересно посмотреть, кто живет в квартире?

          Отчего-то я подумал, что  у Леры обитает какое-то экзотическое животное, не иначе...

           - Саша, давай «на ты», - предложила она.

           - Давай, - соглашаюсь я. Так проще разговаривать...

           Минуем Харламов мост и выходим на темную, плохо освещенную улицу Римского Корсакова. Не очень хорошее место для прогулок в ночное время. Отчего-то нет такси, и это странно, час далеко не поздний. Некоторые из городских обитателей только-только просыпаются. Двое из этих, только что проснувшихся, вдруг возникают из темной, узкой щели между домами. От них остро пахнет агрессией. Не знаю, как это выглядит для других, но для меня это  запах - острый, неприятно бьющий в ноздри запах адреналина. Наверное, так чувствуют себя собаки, когда мимо них проходит человек с кинофобией. Неудивительно, что им так хочется его укусить... Ребята откровенно навеселе, но не прочь «добавить» еще…

 Валерия едва заметно морщится и смотрит на меня. Чего она ждет? Я аккуратно беру ее под локоток, и пытаюсь обойти маргиналов по широкой дуге.

          - Эй, мужик!

 Обращаются явно ко мне. Один я тут, мужик, если не считать этих двоих. Но стоит ли их считать мужиками, можно выяснить лишь в деле - то есть в драке. А драться ой как не хочется.

          - Мужик, ты счастлив, а?

 Вот так вопрос! Философский, можно сказать.

          - В общем, да, - отвечаю, невольно глянув на девушку. 

          - Значит, часы тебе не нужны, - делает вывод нетрезвый философ. Его приятель молчит, но по  лицу  видно, что  он согласен с выводом «философа».

 Был бы я один, отдал без слова. Часы у меня не швейцарские. Еще не хватало из-за такой, в сущности, мелочи нарываться на приключение и рисковать жизнью.  Но Лера… Она явно не намерена расставаться ни с сумочкой, ни с сережками, ни со своими часиками. А ребята вряд ли ограничатся моими «кварцевыми».

          - Часов у меня нет, - говорю  как можно спокойнее, - пропустите нас.

          - Щас-с-с, - снова тянет первый. Это молодой парень послеармейского возраста. Неожиданно он ухмыляется и перегораживает дорогу: - «Никто не может проехать через Шервуд не заплатив налога!» - Он тянется к Лере. Вернее, к ее сумочке.

 Ну что ты будешь делать с нетрезвыми любителями английских фильмов! Я перехватываю нахальную лапу простейшим приемом и роняю парня на колени.

          - А-а-а-а !… - комментирует он.

 Вот гад! А сумочку-то не выпускает! Зато ее выпускает Лера, наверно, от неожиданности. Кошелек, пудреница, помада, что-то еще сыплется на мокрый асфальт. Девушка ахает и ныряет за своими вещами.

 Дальше все происходит очень быстро: Лера хватает сумочку, нетрезвый парень тоже хватает сумочку, а его приятель  и не собирается выпускать сумочку из рук. Я сверху беру мужиков за загривки и аккуратно стукаю друг об друга. Оба мешками оседают на землю.