Секретный паломник - [153]

Даже когда вертолет «чинук» терпит катастрофу по пути из Северной Ирландии и при этом гибнет целое созвездие элитных офицеров разведки, мы все еще остаемся нацией, упорно не желающей поинтересоваться, какой слепой идиот отправил этих людей одним рейсом. И это несмотря на тот факт, что вечно уклончивое в ответах на вопросы общественности Министерство обороны давно со всей очевидностью знает об опасностях подобных перелетов. Должна же существовать некая причина, говорим мы себе, в очередной раз сбиваясь на бездумную веру в нечто, близкое к оккультизму. Шпионы все делают иначе, чем мы. Они не настолько легкомысленны, как мы сами. Забывая знаменитое высказывание Артура Кестлера, но только о своих единоверцах-евреях: шпионы – такие же обычные люди, как все, но только чуть более обычные[24].

Когда же я время от времени предпринимал попытки (как, например, в написанной в 1963 году «Войне в Зазеркалье») использовать провал разведки, а не успешно проведенную операцию в качестве сюжета произведения, мне не удавалось привлечь читателя на свою сторону. И отчасти я сам оказался тому виной, поскольку в вышедшем чуть ранее романе «Шпион, пришедший с холода» фабула целиком и полностью диктовалась шпионскими интригами и хитроумными планами. «Сначала вы говорите нам одно, а потом заявляете прямо противоположное», – с полным правом ворчали читатели, и мне пришлось заплатить дорогую цену, чтобы вернуть их доверие, хотя сам я никогда не отказывался от внутреннего убеждения, что именно некомпетентность, а не тщательно продуманные заговоры, правит бал в таинственном мире шпионажа.

В «Секретном паломнике» вы встречаете чересчур нервного молодого офицера британской разведки, который теряет написанную от руки подробнейшую информацию о сети агентов в Восточной Германии и тем самым губит не только себя, но и своих невезучих агентов. В книге рассказывается о патологически одиноком клерке-шифровальщике, попадающем под власть иллюзии, что он стал самым лучшим из англичан, изучающих русский язык, и практически добровольно отдающем себя в руки КГБ. Причем бедолагу-клерка нельзя отнести к числу жертв ошибок, совершенных кадровой службой. Его случай скорее демонстрирует подчас фатальную тривиальность мотивов человеческих поступков, тончайшую грань между безвредной эксцентричностью характера и опасным безумием. Пока еще крайне мало написано о феномене, когда внешне нормальные люди на деле оказываются совершенно неадекватными. Пройдут, вероятно, многие годы, пока кто-то наберется смелости и объяснит подлинные мотивы, которыми руководствовался недавно разоблаченный высокопоставленный сотрудник ФБР Хансен, когда на протяжении длительного времени с непостижимой верностью врагу предавал свою организацию, хотя налицо все приметы, что во внутреннем мире этого на первый взгляд вполне разумного человека царил подлинный хаос.

Но персонаж, которого я считаю самым интересным на страницах романа, это не одичавший шифровальщик и не молодой вчерашний курсант из берлинского эпизода. И даже не бывалый солдат, старший сержант Хоторн, поверивший, что его сын – закоренелый преступник – является агентом британских спецслужб под прикрытием, которому Смайли позволяет укрепиться в этой вере, передав пару очень дорогих золотых запонок как подтверждение отважного служения непутевого отпрыска на благо родины.

Это Хансен. Не вызывающий отвращение сотрудник ФБР Хансен из реальной жизни, о котором я упомянул выше, а мой Хансен – голландец и ученый-востоковед, глубокий знаток Азии, Хансен – британский шпион и отрекшийся от сана священник-иезуит, о чьей судьбе рассказывается в девятой главе. Лишь очень немногие герои в моем творчестве списаны с людей, которых я знал, немногочисленны и те, в ком соединены характеры и портреты нескольких человек. Крайне мало у меня и эпизодов, имеющих реальную фактическую основу, хотя должен признать, что история с запонками Смайли связана с подобным случаем из практики сэра Мориса Олдфилда, когда-то возглавлявшего МИ-6.

Но вот мой Хансен представляет собой персонаж, действительно имеющий прототип в реальной жизни. Его зовут Франсуа Бизо. Это французский ученый, специалист по буддизму, с которым я впервые встретился в Камбодже, а затем в Таиланде, проводя предварительную работу перед написанием «Достопочтенного школяра». Он великодушно дал мне разрешение адаптировать историю его жизни для моих литературных фантазий. А сам Бизо, к моей величайшей радости, опубликовал в прошлом году собственный снискавший ему популярность рассказ о пережитых им событиях, которые я в значительной степени исказил. И книга Бизо, названная им «Le Portail» – «Врата», – получившая во Франции признание как подлинный шедевр, увенчанная несколькими французскими литературными премиями, вскоре будет издана на английском языке.

Здесь вы в полной мере сможете оценить невысокий моральный уровень нашего брата – создателя чисто художественных произведений. Поскольку, пользуясь не совсем достойными приемами и совершенно произвольной интерпретацией характера героя, я в своем повествовании о героизме Бизо сделал его личностью, какой он никогда не был и ни за что не захотел бы стать. Он не являлся прислужником западных интересов в Азии, не занимался шпионажем под маской ученого-буддиста, не принадлежал к так называемой фашистской клике, за что Пол Пот со своими заплечных дел мастерами хотели наказать его. Он оставался просто Бизо, не подчиняясь никому, и только поэтому вопреки жутчайшим обстоятельствам инквизиторы из числа «красных кхмеров» отпустили его на свободу. Лишь благодаря решительности и силе воли Бизо убедил палачей в своей невиновности.