Секретный ключик - [7]

– Приземленные люди никогда не взлетят, – подмигнув, сказал ей однажды свободомыслящий дядя Эдвин с искрой вызова в глазах.

Глубоко вздохнув, Шерил ответила:

– Да.

Глава вторая

Должно быть, она просто сошла с ума. Двадцатидевятилетняя девственница, ни разу не почувствовавшая ни малейшего волнения даже во время поцелуев человека, три года бывшего ее женихом, не должна иметь ничего общего с человеком, выглядевшим так, будто он питается монахинями! Но она приняла на себя обязательство.

Шерил не видела альтернативы. Дело даже не в том, что она дала слово, хотя Бенито Рикелли поступил с ней не совсем справедливо. И не в том, что это затрагивало ее честь, гордость, чувство собственного достоинства и профессиональное самолюбие.

Просто в последнее время она почувствовала себя словно неполноценной. Незавершенной. Некоторым образом не от мира сего. По крайней мере так, без всякого сомнения, считал Гришэм.

– Ты хочешь знать, почему я порываю с тобой? – спросил месяц назад ее жених Гришэм Макнот. – Потому что ты бесчувственная, Шерил. Мне хочется заняться с тобой любовью, а ты говоришь о погоде. Я касаюсь твоих грудей, а ты удерживаешь мои руки. Я целую тебя и не получаю ответа.

– Ты хочешь сказать, что я не срывала с тебя одежду? Или с себя? – едко возразила Шерил, обиженная невысказанной мыслью жениха.

– Ты даже не расстегивала ее, – огрызнулся Гришэм.

Позднее он извинился, объяснив, что вовсе не собирался быть столь откровенным.

– Ты прекрасный человек, Шерил, – сказал Гришэм елейным тоном, вызвавшим у нее желание стереть его с лица земли. – Это не твоя вина. Просто ты не… чувственна.

– Я тоже не могу припомнить, чтобы ты когда-нибудь пылал страстью! – возразила уязвленная Шерил.

– С тобой не пылал, – согласился он.

Это, как она полагала, означало, что с новой пассией, двадцатитрехлетней Дженет Хартли, он просто сгорает от страсти! Что ж, отлично. Пусть они сгорают оба – хоть дотла! Ей все равно. Совсем все равно.

Однако, как ни отказывалась она признавать это, высказанные Гришэмом обвинения до сих пор причиняли ей боль. Да, было больно думать, что с ней что-то не в порядке, что в других людях присутствовало нечто, чего она лишена, какой-то внутренний огонь, которого ей не дал Бог.

И вдруг сегодня совершенно неожиданно, откуда ни возьмись, в ней всплыло нечто глубинное, сильное, чувственное. Может быть, Бог все-таки не забыл дать и ей источник огня? Просто спичку к нему поднес не Гришэм. А вот Джордано Рикелли, похоже, поднес…

– Сколько вам лет? – спросила у него Шерил, вернувшись в коттедж со своим багажом.

– Тридцать два, – протянул Джордано, наблюдая за ней.

Надо же: тридцатидвухлетний плейбой? Потому что она нисколько не сомневалась в том, что он просто-напросто легкомысленный плейбой. Шерил покачала головой. И о чем только думал Всевышний?

Джордано сидел на том же месте, где она его оставила. Пока она разыскивала садовника, он надел белые шорты, что, по ее мнению, было некоторой уступкой с его стороны. Сейчас он хмуро смотрел на следующего за ней с нагруженного чемоданами Треццо.

– А сколько лет вам? – последовал ответный вопрос.

Она вызывающе подняла голову.

– Двадцать девять.

– Вы целуетесь не как двадцатидевятилетняя женщина.

Шерил почувствовала, что краснеет, и вновь остро ощутила свою неполноценность. Треццо, услышав это неуместное замечание, издал неодобрительный звук, и Шерил поняла: она должна была смутиться сильнее, чем это было на самом деле. Стараясь ничем не выдать себя, Шерил сказала Треццо как можно более беззаботным тоном:

– Не обращайте на него внимания. Он просто дуется.

– Я вовсе не дуюсь!

Эта вспышка гнева заставила ее подавить улыбку.

– Можете отнести их туда, – сказала Шерил, не обращая внимания на Джордано, и, взглянув в сторону коридора, ведущего из маленькой гостиной, снова обернулась. – Полагаю, там есть спальни? – спросила она через плечо.

Джордано что-то буркнул, направленный на нее темный взгляд был тяжел.

– Неужели он поцеловал вас, мисс? – обеспокоенно спросил Треццо.

– О, да.

Она вновь постаралась, чтобы ее голос звучал как можно непринужденнее и спокойнее. Нельзя было дать Джордано понять, что он перевернул ее мир с ног на голову.

– Она совсем не умеет делать этого, – громко уточнил Джордано.

– Теперь я вижу, почему ваш отец решил, что вам нужна няня, – любезным тоном сказала Шерил. – Кто-нибудь должен научить вас, как себя вести.

С этими словами она вышла из комнаты в коридор вслед за садовником. Стратегический отход после высказанного последнего слова всегда был главным оружием нянь.

– Няня? – Треццо выпучил глаза.

– Мистер Рикелли, очевидно, обладает странным чувством юмора, – ответила Шерил, не желая вдаваться в объяснения.

– Не знал, что оно у него вообще есть, – пробормотал Треццо и продолжил: – Какая комната, мисс?

Позади нее раздался голос Джордано.

– Она может спать со мной.

– Мистер Джордано! – Треццо был явно шокирован.

– Ей нравится, когда я грублю, – донесся до них голос Джордано.

Треццо даже сплюнул.

– Дети ведут себя подобным образом, когда видят, что за ними наблюдают, – решительно сказала Шерил. – Советую вам не обращать на него внимания. Идите спокойно. Я сама подберу себе комнату.