Секретные объекты «Вервольфа» - [107]
— Да, будем копать здесь. — Мария Ивановна указала на брусчатку рядом с террасой. — Если там есть какой-нибудь ход, то мы обязательно наткнемся на него. Так, Анатолий Михайлович?
— Да, я думаю тоже, что копать надо именно здесь.
— А если после двери туннель резко меняет направление или уходит вниз? — подал голос Цедрик.
— Ладно, Иван Тимофеевич! Ваши фантазии уже всем надоели! — сказала недовольно Мария Ивановна.
— Почему фантазии? — возмутился Цедрик. — Я утверждал, что здесь будет ход, и мы его нашли! Я сказал…
— Ладно, хватит болтать! — недовольно проговорила Мария Ивановна и, обращаясь к Анатолию Михайловичу, спросила: — А что будем делать с туннелем?
— Ну, надо поставить пока охрану…
— Охрану? На всю ночь? Да вы что, Анатолий Михайлович! Кто мне даст?
— Мария Ивановна, мы можем покараулить, — несмело предложил Витя.
Нам с ним, наверное, одновременно пришла в голову одна и та же мысль.
— Нет уж! С меня хватит того, что вас чуть не засыпало. Я в тюрьму из-за вас садиться не собираюсь! — не терпящим возражения тоном проговорила Мария Ивановна. — Надо позвонить… Я посоветуюсь с нашим куратором.
— С кем? — не понял Кучумов.
— Ну, Анатолий Михайлович! С ку-ра-то-ром!
— С управлением КГБ, что ли?
— Ну, естественно! Вы же понимаете! — Мария Ивановна недовольно посмотрела на Кучумова. — Вы пока побудьте здесь. И построже! А то они тут…
— Идите, идите, Мария Ивановна! Не волнуйтесь, все будет в порядке.
В тот же день вход в обследованный нами подземный туннель под зданием Унфрида был подорван саперами, а выходящий наружу дымоход снова завален кирпичами. Оставлять подземный ход открытым никто не решился.
— Проверять будем все с внешней стороны замка. Ведь ход ведет именно туда, — подвела черту под всеми разговорами Мария Ивановна. — С меня достаточно того, что чуть было ЧП не произошло. — И она недовольно посмотрела на нас. — Все, разговоры окончены. Работу продолжим завтра. На сегодня хватит!
С места проведения работ мы ушли поздно вечером, когда жара уже спала и откуда-то, наверное, с моря, потянуло долгожданной прохладой. Лейтенант с солдатами уехали, как только подорвали вход в подземелье и засыпали дымоход, Мария Ивановна и «археологички» уехали на автобусе сразу после них. Последними замок покинули Иван Тимофеевич с Петровичем, которые отправились пить пиво, и мы с Анатолием Михайловичем. Поскольку за день мы насквозь пропитались пылью, так что наши темные волосы стали пепельно-серыми, путь у нас был только один — в баню. Анатолий Михайлович составил нам компанию, и весь вечер мы проговорили о дальнейших планах поисков. Но чувство досады от того, что долгожданный подземный ход в замке пришлось завалить, не доведя его обследования до конца, не проходило.
— Ничего, ребята. Завтра начнем работу на террасе и обязательно наткнемся на ваш ход.
— Да не наш он, Анатолий Михайлович!
— Почему не ваш? Ваш! Вы же его первыми обследовали.
— Ну, мы! А о том, что в этом месте есть ход, говорил Цедрик. Вы же знаете.
— Знаю. Ну и что ж, что говорил. Он говорил, а вы исследовали..
— Анатолий Михайлович, а зачем все-таки было его засыпать? Ну поставили бы охрану, а завтра продолжили поиски..
— Нет! Вы же сами видели — там очень опасно. В любой момент может рухнуть… Чтобы кто-то погиб? Нет, этого нам не надо! Мы лучше спокойно и безопасно проведем все работы снаружи. Ведь ход идет за пределы капитальной стены замка?
— Да, идет. Дверь, ну эта… согнутая, находится, наверное, как раз там, где стена. Глубоко внизу.
— Ну так вот: мы и будем копать с внешней стороны стены и обязательно наткнемся на туннель. Будет работать экскаватор…
— Нет, Анатолий Михайлович, все-таки жаль…
— Запомните, ни о чем жалеть не надо, особенно о том, что не случилось! А то может случиться такое, чего не ожидаешь! Никто не знает, что будет через минуту. Вот у меня был случай. Тут, в замке. Только в сорок шестом году. Мы тогда искали здесь, в Калининграде ценности, вывезенные из дворцов пригородов Ленинграда. А кроме этого, еще собирали все, что может пригодиться для нашего музея в Пушкине. Там же все было разбито. Ну вот, мы с сержантом-регулировщиком отобрали витрины и стали их упаковывать в ящики, которые сколотили солдаты, досок-то повсюду было много. Это было в рыцарском зале, который назывался «Маршальский ремтер».
— Как?
— «Маршальский ремтер». Так называли в Средние века зал для трапез. В общем, рыцарская столовая. Так вот, уложив несколько ящиков один на другой около стены, мы решили передохнуть. Сержант закурил трофейные сигареты. Я только подумал: «Вот как хорошо пахнут эти сигареты», — как вдруг раздался страшный грохот. Стало темно. Пыль жуткая поднялась. Мы прижались к стене. Смотрим, а сводчатый потолок весь рухнул вниз. Стены стоят голые, из них торчат металлические балки…
— А что же произошло, Анатолий Михайлович?
— Слушайте дальше. Сверху как стали падать кирпичи и сыпаться песок! Все наши ящики с витринами были буквально раздавлены обрушившимися сводами. Если бы мы на несколько секунд дольше задержались в том месте, куда рухнули обломки, то…
— …убило бы вас!
— Да, не разговаривать бы нам сейчас.
Кёнигсберг – город, которого нет на карте мира. Сегодня это – Калининград, российский форпост на Балтике, судьба которого задолго до того, как он стал называться новым именем, тесно переплеталась с Россией и ее историей, город сложной и противоречивой судьбы, хранящий множество тайн и удивительных сюжетов. Некоторым драматическим эпизодам из жизни Кёнигсберга-Калининграда, в том числе тем, в которых непосредственно довелось участвовать автору, посвящены главы этой книги.
В предлагаемой читателям книге, основывающейся на подлинных фактах и событиях, автор предпринял попытку с учетом личных впечатлений и рассказов очевидцев, реконструировать события, связанные с исчезновением и поисками Янтарной комнаты. Конечно, еще остаются «белые пятна» в увлекательнейшей истории, которая зовется «спецоперация „Янтарная комната“». Однако большинство пробелов автору удалось восполнить, основываясь на обширном документальном материале, ставшем доступным исследователям в последние десятилетия, а также на анализе документов, находящихся в архивных фондах спецслужб, к которым он имел доступ.
События, о которых рассказывается в книге, самым серьезным образом повлияли не только на историю нашего государства, но и на жизнь каждого человека, каждой семьи. Произошедшая в августе 1991 года попытка государственного переворота, который, согласно намерениям путчистов, должен был сохранить страну, на самом деле спровоцировала Ельцина и его сторонников на разрушение сложившейся системы власти и ликвидацию КПСС. Достигшее высокого накала противостояние готово было превратиться а полномасштабную гражданскую войну, если бы сотрудники органов безопасности не проявили должной выдержки и самообладания.Зная о тех событиях не понаслышке, автор повествует о том, как одним росчерком пера чекисты могли быть причислены к врагам демократии и стать изгоями в своей стране, о перипетиях становления новой российской спецслужбы, о встречах с разными людьми, о массовых беспорядках в Душанбе — предвестнике грядущих трагедий, о находке бесценного шедевра человечества — «Библии» Гутенберга, о поступках людей в сложных жизненных ситуациях.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Курская битва по праву считается переломным событием Великой Отечественной войны. После сокрушительного поражения Вермахта на Огненной Дуге исход Второй мировой был предрешен.Предыдущие книги В.Н. Замулина «Курский излом» и «Засекреченная Курская битва» вызвали большой интерес и у читателей, и у профессиональных историков, как отечественных, так и зарубежных.В своей новой работе автор освещает последнее «белое пятно» в истории Курской оборонительной операции — бои под Белгородом и на корочанском направлении, где соединениям армейской группы «Кемпф» противостояла прославившаяся в Сталинграде 7-я гв.
Проходит время, и то, что вчера считалось великой государственной тайной, перестает ею быть. Тайна становится общим достоянием и помогает понять логику и героических, и трагических событий в истории нашей Родины. Афганская эпопея, на первый взгляд, уже не является чем-то секретным, запретной темой, которую лучше не затрагивать. Но ни в одной из появившихся в последнее время публикаций нет внятного, однозначного ответа на вопрос: кому мы обязаны «афганом»? Свои истинные цели в Афганистане Старая площадь скрывала как только мота.
Разведка — самая закрытая область человеческой деятельности. Но в настоящее время такое понятие о разведке в значительной степени изменилось. Появилось много книг, вышли фильмы и сериалы. И все же разведка и сегодня является самой таинственной областью работы спецслужб. Недаром разведчики-нелегалы — люди необыкновенной судьбы. Такими их делает специфика их опасной деятельности, тайная жизнь под чужими именами и с фиктивными документами. Разведчики-нелегалы — золотой фонд внешней разведки. Это, можно сказать, «штучный товар».
В 1934 году ОГПУ было преобразовано в НКВД. Только за 1937—1938 годы было арестовано полтора миллиона человек, из них около 800 тысяч расстреляно. В 1954-м мрачное здание на Лубянке снова поменяло вывеску и стало называться Комитетом государственной безопасности - КГБ. Самое странное, что под чекистский меч попадали не только так называемые диссиденты, но и писатели, музыканты, художники и другие деятели искусства, которые, при всем желании, не могли свергнуть советскую власть. Именно поэтому авторитет КГБ в народе был крайне низок, и именно поэтому все облегченно вздохнули, когда в декабре 1991 года Комитет государственной безопасности был упразднен и как таковой перестал существовать.