Фейт остановилась, взглянула на него и рассмеялась.
— Тино, это уже слишком. Ты снова звонил врачу?
Тино покачал головой.
— Прочитал в Интернете.
— Не думала, что ты знаешь пароль к моему компьютеру.
— Я и не знаю. У меня в машине ноутбук.
— Понятно. Да, я знала об этом. Мы уже все обсудили, разве не так?
— Я хотел убедиться, что ты знаешь все подробности.
— Я знаю.
— Хорошо.
Фейт лишь покачала головой и села на софу. Тино присел у нее в ногах и начал массировать ей ступни.
— Зачем ты это делаешь? — удивилась Фейт.
— Для того, чтобы уменьшить боль.
— Но… у меня пока не болят ноги, Тино.
— Тогда я просто практикуюсь. Если хочешь, я прекращу.
— Даже не думай! Мне очень нравится.
Тино улыбнулся. Фейт всегда нравился хороший массаж ног.
— Теперь расскажи мне, почему ты так боишься выкидыша.
Выражение блаженства на ее лице сменилось скорбью.
— Я теряю всех, кого люблю. Не хочу рисковать и этим ребенком.
— Ты не потеряла мою мать… или моего сына. Он не упомянул себя, так как не был уверен, что Фейт его любит. Он сомневался, что она вообще захочет создать с ним семью.
— Была бы твоя воля — они бы тоже исчезли из моей жизни.
— Неправда.
— Ты разозлился, когда узнал, что я общаюсь с ними.
— Я был удивлен. Даже шокирован. Именно поэтому я повел себя так грубо. Но я бы никогда не стал мешать вашему общению. Даже если бы ты не была беременна от меня.
— Я верю тебе, — пробормотала Фейт. — Не знаю почему, но верю.
— Рад это слышать. Я никогда не обижу тебя.
— Я знаю, — кивнула она и провела пальцами по его руке.
Тино проигнорировал мгновенную вспышку желания.
— Дорогая, нас ты не потеряешь, обещаю.
— Каждый раз, когда я пытаюсь создать семью, все рушится, — с дрожью в голосе объяснила Фейт. — Сначала мои родители, затем приемная семья, к которой я сильно привязалась. Когда у них родился свой ребенок, они вернули меня в приют.
— Это ужасно.
Фейт пожала плечами, но Тино видел, с каким трудом дается ей этот рассказ.
— Когда я потеряла Тео и нашего ребенка… — На ее глаза навернулись слезы, и одна слезинка предательски потекла по щеке. — Я решила, что не создана для семейного счастья.
— Понимаю, — кивнул Тино, чувствуя, как его сердце сжимается от сочувствия. — Но ты не должна отгораживаться от окружающего мира. Хотя ты пережила немало трагедий, твоя жизнь на этом не закончилась. — Он взял ее руку и поцеловал ладошку. — Теперь ты моя семья, Фейт.
Фейт высвободила свою руку.
— Нет, Тино. Если я смогу родить ребенка, тогда у меня действительно появится семья. — Слезы уже невозможно было остановить, и Фейт прошептала, опуская голову: — А пока мой удел — одиночество.
Ее слова болью отзывались в сердце Тино.
— Выходи за меня замуж, и у тебя появится мама, сын и куча несносных родственников.
Она покачала головой.
— Но ты сам не будешь мне принадлежать.
— Я буду твоим мужем.
Фейт снова лишь покачала головой. Тино не мог этого больше выносить. Он крепко обнял Фейт.
— Не представляю, как ты со всем справляешься в одиночку. Ты сильная, красивая женщина, Фейт. Женщина, которую я с гордостью назвал бы своей женой.
Он чувствовал, что предает Мауру, но почему-то был уверен, что она простит его.
— Ты хочешь жениться на мне только ради ребенка.
— И ради тебя, и ради себя. Я хочу тебя, Фейт. Поверь, ни к одной женщине я не испытывал подобного влечения.
— Даже к Мауре?
— Да. — Ему было нелегко признаться в этом, но Фейт заслуживает знать правду.
— Я больше не хочу никого терять, — всхлипнула она.
— Ты не потеряешь этого ребенка. И не потеряешь меня.
— Ты не можешь знать наверняка.
— Я знаю только то, что ты никогда не сдаешься. Теперь тебе нужно думать еще и о малыше. Мы можем дать ей больше, если будем мужем и женой. Это обеспечит стабильность.
— Ей?
— Мне кажется, у нас будет девочка. Такая же красивая, как ее мама.
— Не говори так…
— Не могу удержаться.
— Но…
— Я думаю не только о ребенке, — признался Тино.
— О ком еще?
— О своей матери. Ты носишь ее внучку. Она расстроится, если ты не выйдешь за меня замуж.
— Твоя мать знает тебя лучше, чем кто-либо другой. Она поймет.
Тино выдавил из себя улыбку.
— Нет, она примет твой отказ близко к сердцу.
— Я не могу выйти за тебя замуж, только чтобы угодить Агате.
— А как же Джошуа?
— Ты сам сказал, что он заслуживает кого-то лучше меня.
— Я такого не говорил.
— Говорил. Ты сказал, что ему нужна сицилийская мама, похожая на его настоящую мать.
Тино было неприятно слышать его собственные слова. Как он мог сказать такое Фейт, даже если сам тогда в это верил? Тино в очередной раз почувствовал угрызения совести.
— Я так думал, но мой сын со мной не согласен. Он хочет видеть в качестве своей мачехи веселую американку, которая до смерти любит детей.
Фейт уткнулась лбом ему в грудь.
— Ведь ты говорил, что совсем не знаешь меня…
— Возможно, я знаю тебя лучше, чем мы оба думаем, — ответил Тино. — Ты можешь это сделать? — Фейт не спросила, что он имеет в виду, и Тино продолжил: — Ты можешь выйти за меня замуж ради нашего ребенка? Ради моей матери и твоей дорогой подруги? Ради счастья Джошуа? Ради своего собственного благополучия, которое ты заслужила, как никто другой? Ты можешь выйти за меня замуж, потому что так будет правильно?
