— Все в нашей жизни рано или поздно меняется.
— Но кое-что всегда остается неизменным. Между нами не может быть ничего большего, чем то, что есть сейчас, — с сожалением признал Тино.
— Ты две недели игнорировал меня, Тино.
— Меня не было в стране.
Это было плохое оправдание, и по ее выражению лица Тино это понял.
— Ты отправлял мои звонки на голосовую почту.
— Мне был нужен перерыв. Но я уже извинился. И готов сделать это снова, если тебе станет легче.
— Ты разобрался со своими проблемами? — спросила Фейт, не обращая внимания на его предложение.
— Думаю, да.
— И ты решил обращаться со мной как с пустым местом в присутствии своей семьи? — со злостью в голосе спросила она.
— Если бы я поступил иначе, мать раскусила бы наш секрет. Она слишком хорошо меня знает.
— И разразилась бы катастрофа?
— Да. — Тино ненавидел себя то, что вынужден причинить боль Фейт. Но у него не было выбора. — Нехорошо приглашать любовницу на ужин с семьей.
— Я тебе не любовница.
— Ты права, но, если бы я попытался объяснить разницу матери, она поженила бы нас со скоростью кометы. Ты ей нравишься, Фейт. И она хочет еще внуков от своего старшего сына.
— А мысль о браке со мной для тебя совершенно неприемлема?
Тино вздохнул.
— На данном этапе я вообще не хочу жениться.
— Но в будущем не исключаешь подобной возможности.
— Если буду на сто процентов уверен, что Джошуа это пойдет на пользу.
Фейт кивнула и поднялась на ноги.
— Куда ты? Мы еще ничего не заказали.
— Я не голодна.
Тино тоже встал.
— Тогда мы уйдем вместе.
— Нет.
— Что ты хочешь сказать? — Тино запаниковал, и его голос стал жестким.
— Все кончено. Я больше не хочу тебя видеть. — В ее глазах появились слезы.
Секунду они блестели, как два бриллианта, но Фейт моргнула, и они исчезли.
Тино не верил своим ушам. Фейт глядела на него почти с ненавистью.
— Потому что мне понадобилось время на раздумья и я две недели не отвечал на твои звонки?
— Нет, хотя если честно, большинству женщин и этого было бы достаточно.
— Ты не большинство.
— Да, я была очень удобным партнером для тебя, но хватит. Хорошего понемногу. — Легкая дрожь в голосе была единственным свидетельством того, что она вообще что-то чувствовала, произнося эти слова.
— О чем хорошем ты говоришь сейчас? — пытался разобраться Тино, хотя его голова уже шла кругом.
Со слов Фейт все выглядело так, будто весь этот год он использовал ее. Но они встречались по обоюдному согласию.
— Ты хотела меня так же, как я тебя.
Она пожала плечами. Черт, просто пожала плечами, будто этот разговор не имел никакого значения.
— Одним из пунктов нашей договоренности было то, что если кому-то из нас захочется уйти, то он будет волен это сделать. Так вот — я ухожу. — Ее голос звучал спокойно и уверенно.
— Еще недавно ты, наоборот, хотела большего от наших отношений. Что изменилось? — нахмурился Тино.
— Большего ты мне не дашь. Нам лучше расстаться.
— Но ты ведь хотела меня так же сильно, как я тебя, — повторил Тино, будто это могло вразумить Фейт.
— Все меняется.
Тино громко выругался по-сицилийски, что с ним случалось крайне редко.
— Ты обещал.
— Что я обещал?
— Что позволишь мне уйти без сцен.
К черту! Он действительно обещал, но не думал, что Фейт и впрямь захочет уйти.
— А что насчет моей матери?
— При чем здесь она? Мы друзья.
— А мой сын?
— Он мой ученик.
— У тебя нет намерения прекратить общение с ними?
— Нет.
— Только со мной?
— Это необходимо.
— Для кого?
— Для меня.
— Почему?
— Какая разница? Ты не можешь обеспечить мне всего, чего я хочу. Меня такое положение не устраивает.
— Не верю ни одному твоему слову.
— Это не мои проблемы.
— Не знал, что ты можешь быть такой сложной в общении.
— А я не думала, что ты такой приставучий. Это уже слишком.
— Я не приставучий, — взревел Тино.
— Рада это слышать. Прощай, Тино. Уверена, мы еще встретимся.
— Подожди. Фейт…
Но она ушла. Метрдотель попытался выяснить у Тино, что его спутнице не понравилось в их ресторане, но он сам не смог бы ответить на этот вопрос.
В состоянии, близком к шоку, Фейт стояла около своей машины. Она и не подозревала, что способна на такую злость.
Она действительно порвала с Тино.
Это не сон, не шутка. Не было ни слез, ни истерик. Она разорвала их отношения спокойно и без лишних эмоций.
Но, собираясь на эту встречу, она вовсе не собиралась бросать Тино. Разве не так?
Она знала, что ее гормоны сейчас ведут себя непредсказуемо, но это уже слишком. Иногда у Фейт складывалось ощущение, что она вообще не может ими управлять и они живут своей собственной жизнью.
Ей было больно, когда Тино игнорировал ее звонки. И стало еще больнее, когда он в присутствии своей семьи сделал вид, что они едва знакомы. Фейт поняла, что ни о каких чувствах здесь речи не идет. Тино хотел от нее лишь секса. Но сейчас она не могла ему этого дать.
Доктор сказал, что сексуальная активность не повредит развитию плода, но Фейт не хотела рисковать, учитывая прошлый опыт. Она знала, что ей придется отказать Тино на ближайшие несколько недель, но не предполагала, что это будет означать конец их отношений.
Последней каплей стало его заявление о том, что он не женится на ней ни под каким предлогом. Если Тино узнает о ребенке, то его отношение изменится. Но мотивы останутся прежними. А Фейт знала, что брак, основанный лишь на чувстве долга, для нее неприемлем.
