Секретная битва спецслужб - [2]

Лежащий на соседнем шезлонге широкоплечий красавец с темно-русыми, слегка вьющимися волосами и европейскими чертами лица приоткрыл один глаз, скосил его сначала в сторону своей пассии, затем в сторону назойливой птицы. Не меняя положения тела, он лениво протянул мускулистую руку к корзинке с фруктами, стоящей между ним и девушкой, вынул оттуда лоснящийся оранжевой шкуркой на солнце апельсин и запустил им в сторону чайки. Проворная нахалка едва успела отскочить, еще раз недовольно вскрикнула, обиженно развернулась хвостом к людям и, взмахнув широкими крыльями, присоединилась к своим собратьям, кружащимся над лазурными волнами.

– Ты невыносим, Джонни, – мулатка отставила бокал и развернулась к молодому человеку. – Это ведь был мой апельсин!

Тот, кого она называла Джонни, снова приоткрыл один глаз и внимательно посмотрел на красотку. Заметив его взгляд, девушка нарочито медленно принялась стирать с груди пролитые капли вина наманикюренным пальчиком, игриво поблескивая выразительными черными глазами. Собрав прозрачную влагу, она поднесла палец к чувственным розовым губам, внимательно наблюдая за реакцией мужчины, а затем неторопливо слизнула мартини языком. Джонни рывком сел на шезлонге, шоу коварной соблазнительницы, исполненное специально для него, не осталось незамеченным. Девушка звонко рассмеялась, довольная произведенным эффектом, и тут же невинно захлопала ресницами:

– Что такое, милый?

Мужчина, глянув на часы, поднялся на ноги и сладко потянулся. Крепкие тренированные мышцы живыми буграми задвигались под загорелой кожей.

– Принесу коктейли, – небрежно проронил он, проведя кончиком указательного пальца по подбородку девушки и заглянув в ее зрачки своими холодно-голубыми глазами. Накинув на плечи рубашку, в кармане которой находился бумажник, мужчина пружинистой походкой направился к пляжному бару, который призывно поблескивал разнокалиберными бутылками и стаканами под сенью пальм. Подойдя к стойке, он заказал стакан ледяного соку и пару коктейлей. С наслаждением приложился к запотевшему стакану.

– Простите, пожалуйста! – послышался чуть глуховатый мужской голос. – Вы не разменяете сотню?

Голос принадлежал невзрачному мужичку в серой бейсболке и очках. Человек стоял против солнца, и его трудно было как следует рассмотреть. Обыкновенный европеец, вырвавшийся отдохнуть на карибском берегу, недавно приехавший, судя по загару. В протянутой руке он держал купюру достоинством в сто тысяч боливаров, около пяти сотен долларов.

– В этих барах вечно нет сдачи, – смущенно протянул незнакомец. – Ну, так что? У вас найдется мелочь?

– Конечно, – Джонни выудил из кармана бумажник и отсчитал сотню тысяч мелочью. – Возьми, приятель. Только в следующий раз меняй деньги заранее.

Незнакомец скупо поблагодарил его и тут же засел за стойку, заказав себе двойной скотч. Новый день отдыха для него начинался вполне удачно.

* * *

В багровых лучах заката респектабельная вилла, казалось, светилась изнутри, словно громадный китайский фонарь. Но на самом деле освещение было включено только в одной комнате, служившей кабинетом, а из-за плотно задернутых штор наружу не пробивалось ни лучика. Прочая часть жилища после недавнего отъезда симпатичной мулатки была наполнена темной тишиной.

Оставшись один, Стерх вынул из бумажника полученную утром от незнакомца купюру в сто тысяч и задумчиво принялся ее разглядывать. Что она может означать, он, разумеется, догадывался. Повертев неновую на вид купюру между пальцами, отпер ключом ящик стола и вынул оттуда небольшую коробочку с акварельными красками, на первый взгляд совершенно обычными. Смешав пару красок, разведчик мягкой колонковой кистью аккуратными штрихами принялся наносить полученный состав на дензнак. Проделав эту несложную операцию, он просушил бумажку, придвинул к себе стоящий на краю стола якобы с декоративной целью микроскоп времен Левенгука, оказавшийся на деле вполне дееспособным прибором, и принялся настраивать его, уложив пресловутые сто тысяч на предметный столик. Вспыхнула миниатюрная ультрафиолетовая подсветка, и в окуляре четко проступили буквы микропечати, которые складывались в слова, предложения, составляя в итоге подробные инструкции, присланные из далекой Москвы.

4 Латиноамериканская республика, столица

Восхитительные песчаные пляжи широкой полосой протянулись вдоль океанского побережья. С высоты птичьего полета они казались прослойкой желтого драгоценного металла между иссиня-голубыми водами и изумрудно-зеленой тропической растительностью, уходившей далеко в глубь континента, к плоскогорью, где рождалось бесчисленное множество рек и речушек. Именно в этом райском уголке раскинулся Ла-Пуэрто.

Солнце, не жалея сил, заботилось о безоблачных жарких деньках, как нельзя лучше располагавших к расслабленной неге под его лучами в окружении колоритных аборигенов и аборигенок, которые тоже не слишком боролись с тягой к беззаботному времяпрепровождению. Что и говорить, местное столичное население излишней трудовой активностью не отличалось. Достаточно было пройтись по неровным улицам города, чтобы воочию убедиться, сколько народа предается безделью в рабочее время, предпочитая посвящать его подготовке к ночным развлечениям или тусовкам большими компаниями в барах и пивных под ритмы горячих латиноамериканских мотивов.