Секретарша из романа - [78]

И я думаю об этом потом, когда я поедаю её киску, пока у меня челюсть не начинает болеть, и это единственное, что удерживает меня от того, чтобы там и тогда не сделать ей предложение.

Когда приходит время улетать на Гавайи, мы держимся за руки в аэропорту. Повторю ещё раз: мы держимся за руки. В аэропорту.

И я всё время ухмыляюсь как идиот.

Но я умудряюсь держать себя в руках ровно до тех пор, пока мы не оказываемся на пляже, она не снимает с себя одежду, и я не осознаю в тот же миг, что должен был заставить её показаться мне в этом купальнике, пока мы были в номере отеля. Какого чёрта со мной не так?

Не так со мной то, что, вообще-то, было у меня подозрение, что сделай я это, мы бы так никогда и не добрались до пляжа. И я был прав.

Мы долго сюда добирались. Этим летом она, должно быть, купила с десяток разных купальников: от кокетливого бикини с юбочкой до обычного нераздельного купальника, танкини и одного из тех винтажных бикини с высокой талией, которые закрывают почти столько же. Все они красивые и очень сексуальные, но этот символизирует что-то другое. Что-то важное.

Я выбрал его для неё. Я представлял её в нём, но никогда до этого момента не видел её в нём. И пусть даже мне приходится мысленно повторять таблицу Менделеева, чтобы подавить столь неуместный в данный момент стояк, меня накрывает осознание того, что я единственный человек в мире, чьё мнение действительно для неё важно.

И если это не любовь, то что тогда?

Ситуация такова. Какая-то часть людей на пляже будет пускать на неё слюни. И мне захочется убить каждого из них. Другие же будут смотреть на неё с осуждением. Их мне тоже захочется убить. Медленно.

Но её не волнует их мнение.

Исходящая от неё уверенность – это то, что я так старательно взращивал в ней последние шесть месяцев. Я не могу, конечно, приписать себе все заслуги, потому что знаю, что эта уверенность в действительности означает. Мэг сделала выбор поверить мне. Ценить моё мнение выше мнения посторонних. Любить меня.

На полпути к воде она оборачивается и смотрит на меня.

– Ты идёшь?

Это настоящее преступление с моей стороны, что в этот самый момент, когда бриз рассыпает по плечам пряди её огненно-рыжих волос, когда у неё сверкают глаза, а тёмно-синий цвет откровенного купальника подчёркивает белизну её кожи, я не могу оторвать взгляда от маленьких ямочек у неё над задницей.

Вы знаете, о чём я. Если вы когда-либо любовались женщиной с пышными формами в бикини, вы знаете, что именно я имею в виду.

Я подхожу к ней и, хватая её за руку, притягиваю Меган к себе.

– Это было ошибкой, – бормочу я ей в волосы, бросая яростные взгляды на всех, кто оказался поблизости.

Она хихикает.

– Снаружи всё равно слишком жарко. Давай вернёмся в отель, – предлагает она, проскальзывая кончиками пальцев под резинку моих плавок. Мы стоим слишком близко друг к другу, чтобы со стороны можно было хоть что-то увидеть, но я всё равно хватаю её за запястье.

– Прекрати.

Мэг продолжает хихикать.

– Ты хотела, чтобы это случилось, не так ли? – обвиняюще спрашиваю я, с трудом сдерживая улыбку.

Она прикусывает нижнюю губу.

– Я на это надеялась, – признаётся она. – Ты выглядишь очень привлекательно, когда у тебя на лице появляется это выражение. Будто ты изо всех стараешься не представлять, как твой член скользит в меня.

Я рычу и хватаю её за полуобнажённую ягодицу. У меня появляется ощущение, что ещё чуть-чуть и кто-нибудь похлопает меня по плечу и напомнит мне, что вообще-то мы на семейном пляже.

– Когда мы вернёмся в номер, я заставлю тебя наклониться и развести для меня ноги, – шепчу я ей на ухо. – И ты с места не сдвинешься, пока я не насмотрюсь. Затем ты будешь держать для меня свои великолепные груди, пока я буду их трахать. Мне нужно увидеть следы своей спермы на твоей прелестной шее.

– И? – шепчет она, пристально глядя на меня.

– И? – повторяю я. – С чего ты взяла, что и ты кончишь? Ты была плохой девочкой. Дразнила меня на публике.

– Именно ты выбрал для меня этот купальник, – ухмыляясь, напоминает она мне. – Не справляешься с жаром, снимай дизайнерское бикини.

– О, всенепременно, но позже, – я милостиво улыбаюсь. – После того, как мы должным образом его обмоем.

Что-то дикое и отчаянное мелькает в её глазах.

– Давай же, – шепчет она и тянет меня за руку. Я следую за ней, не имея представления о том, куда она идёт, пока не осознаю, что мы направляемся к раздевалкам в дальнем конце пляжа. В той части пляжа почти никого нет, но я всё равно бросаю на неё многозначительный взгляд.

– Ну давай же, Рин, – шепчет она и быстрым движением языка облизывает губы. – Любимый, клянусь богом, сейчас не тот момент, чтобы стесняться.

Посмеиваясь, я бросаю взгляд через плечо, хотя знаю, что эта битва уже проиграна. Я твёрдый словно чёртов камень, и единственное, куда я готов войти, так это в одну из тех раздевалок и впоследствии, надеюсь, ей в рот.

– Все будут знать, что мы делаем, – не думаю, чтобы кто-то и правда смотрел, но моё сердце бьётся так громко, что я едва-едва слышу свои мысли.

– Ну и отлично, – у неё глаза горят, когда она тянет меня к двери. – Я и хочу, чтобы они знали. Хочу, чтобы эти одетые словно на подиум сучки, которые надували губки из-за того, что я посмела немного оголиться, я хочу, чтобы они знали. Хочу, чтобы они