Секрет опричника; Преступление в слободе - [150]

Когда перед самым закрытием библиотеки я сдал прочитанные книги Елене Матвеевне, она заботливо спросила:

– Подготовились к лекции? Как вы намерены разоблачить всю эту псевдолитературу?

– Это невозможно сделать, – обреченно вымолвил я.

– Почему?

– «Дар анализа служит источником живейшего наслаждения» – так сказал Эдгар По – родоначальник детектива.

В замешательстве заведующая библиотекой поправила очки в золоченой оправе.

– Ну, и что из этого следует?

– А то, что стремление к анализу – непременное свойство думающего человека, а детектив реализует способность к анализу, поэтому он имеет большое воспитательное значение.

– Вы шутите? – с надеждой проговорила Елена Матвеевна.

– Нисколько. Больше того, мне хочется самому написать детектив, – неожиданно признался я.

– Но это же несерьезная литература! Как вы не понимаете?! – изумленно посмотрела на меня заведующая.

– В литературе не бывает второсортных, несерьезных жанров. И вообще, – добавил я без улыбки, – ваш знакомый хирург совершенно прав: «Человечество делится на тех, кто любит детективы, и тех, кто это скрывает». Мы с вами давно знакомы, скажите честно: кто вам больше нравится – Конан Дойл или Эдгар По?

Заведующая библиотекой была интеллигентной женщиной, только это помешало ей ответить мне так, как, наверное, хотелось. Она взяла себя в руки и саркастически произнесла:

– Вряд ли вы сами верите в то, что говорите. Хочется написать детектив? Так напишите.

– И напишу!

– Ну-ну, посмотрим.

– Не верите?

– Нет, не верю.

– В таком случае давайте на спор – если напишу, вы прочитаете все рассказы о Шерлоке Холмсе.

Такое жесткое условие на мгновение смутило Елену Матвеевну.

– А если у вас ничего не получится?

– Выдвигайте свое условие.

Заведующая задумалась и решительно хлопнула ладошкой по столу.

– Тогда вы прочитаете вашу лекцию о классическом детективе в нашей библиотеке!

В ее голосе прозвучало злорадство. Мне лишний раз пришлось убедиться, что это умная и проницательная женщина, – готовой лекции у меня не было и в помине.

Лишь сейчас я отметил про себя, что внешне она чем-то похожа на госпожу Марпл из английских телевизионных фильмов по романам Агаты Кристи, только в молодости.

Чуть было не сказал ей об этом, но вовремя спохватился, вспомнив, что госпожа Марпл вроде бы осталась старой девой, – видимо, такая опасность грозит всем умным женщинам.

– Вы говорите – прочитать лекцию. Но ведь у нас с вами совершенно разные взгляды на детектив.

– Тем лучше, вот и поспорим, – не отступала Елена Матвеевна. – Заодно поделитесь с нами, какие события легли в основу вашей повести «Секрет опричника».

– Почему вы уверены, что в основу повести положены реальные события? – опять удивила меня своей проницательностью заведующая.

– Об этом нетрудно догадаться, если внимательно прочитать повесть. Вы сами были участником событий, потому и написали ее от первого лица. Кроме того, мне знаком еще один герой вашей повести – Михаил Николаевич Окладин.

Я спросил заведующую, откуда она знает историка.

Мой вопрос неожиданно смутил Елену Матвеевну, она в замешательстве поправила очки:

– Он преподавал у нас в институте…

«Мир тесен», – подумал я.

– Действительно, Михаил Николаевич Окладин тоже был невольным свидетелем тех событий, но я все-таки писал художественное произведение, а не документальный очерк, поэтому кое-где использовал авторский вымысел.

– Пусть будет по-вашему. – И заведующая сразу попыталась перевести разговор на другое: – Если честно признаться, мне больше всего были интересны в вашей повести исторические отступления, в частности – о гибели царевича Ивана. Жаль только, вы так и не объяснили подлинных причин его убийства.

– Именно этому преступлению я и хочу посвятить свою следующую детективную повесть.

Елена Матвеевна удивленно вскинула голову:

– А разве можно об этом написать детектив?

– Вот и Окладин высказал такое же сомнение, – вздохнул я. – Вы учились у Михаила Николаевича, следовательно, хорошо знаете его. Каково ваше мнение о нем?

– Культурный и образованный человек, – по-дежурному лаконично и бесстрастно ответила заведующая. – На вашем месте я прислушалась бы к его словам. – Заведующая опять постаралась направить разговор в другую сторону.

– А студенты его любили?

– Он был требовательным преподавателем, – ушла Елена Матвеевна от прямого ответа.

Я заглянул в ее бледное, с правильными чертами лицо и спросил напрямик:

– Ну а как относились к нему лично вы?

Тут я с изумлением увидел, что строгая заведующая на мгновение превратилась в застенчивую студентку-первокурсницу, которая с усилием призналась:

– Он мне нравился.

Что-то подтолкнуло меня задать еще один вопрос:

– А его жену вы знаете?

– Как не знать! Когда-то мы были близкими подругами.

– А что потом случилось?

– А потом она вышла замуж… – чуть повысила голос Елена Матвеевна, давая понять, что этот разговор ей неприятен.

Мое представление о заведующей как о женщине, целиком посвятившей себя работе, пошатнулось. Наверное, поэтому я неожиданно рассказал ей о том лабиринте, в который завело меня увлечение историей, о совете Марка обратиться к жанру исторического детектива, о расследовании, в котором приняли участие Окладин и Пташников, и о моих безуспешных попытках написать об этом расследовании детективное повествование.