Сегодня ты особенно прекрасна - [2]

Обе засмеялись, а потом некоторое время просто сидели рядом и молча курили. Стелла смотрела в иллюминатор, на расстилавшиеся внизу валлийские долины. А впереди – там, куда летел самолет, мерцал океан.

– Относительно взлета вы не ошиблись, – наконец заговорила Стелла. – Шум немного раздражал. Эти самолеты ужасно ревут на старте, правда?

Стюардесса кивнула.

– Это все из-за пропеллеров. Говорят, новые реактивные лайнеры намного тише и в то же время значительно быстрее. Правда, я на таких еще не летала. – Кассандра посмотрела на Стеллу. – Вы путешествуете одна. Дела в Бостоне?

– Нет. То есть не в Бостоне. Там я не задержусь, сразу поеду в Нортгемптон. Это около часа на машине.

– Нортгемптон? До чего же они любят давать своим городам английские названия, правда? Надеюсь, их Нортгемптон лучше нашего. Однажды ездила туда к парню и больше не хочу. Абсолютная дыра. А что предлагает американский вариант?

Стелла улыбнулась.

– Образование. Собираюсь получить степень доктора философии в колледже Смит.

Ответ произвел должное впечатление.

– О, я много слышала об этом колледже. Должно быть, вы ужасно умная, Стелла. Смит – один из лучших женских университетов Америки, так ведь?

– Да, это правда, – подтвердила Стелла. – Мне очень хотелось попасть именно в Смит; по обмену к нам оттуда приезжала студентка и целый семестр жила со мной в комнате. Судя по ее рассказам, там просто восхитительно. Мне невероятно повезло.

Кассандра посмотрела на нее внимательно и глубоко затянулась.

– Девочка из Оксбриджа[2], не так ли?

– Да, из Кембриджа. Колледж Гертон – тот самый, где училась мама. А теперь преподает там современную политологию. Подобно Смиту, женское царство.

– Наверняка получили диплом первой степени.

Стелла слегка смутилась.

– Как сказать… если честно, то даже не первой, а высшей степени. Мой предмет – психология.

Кассандра воздела руки в шутливом испуге.

– О, господи! Надо срочно прекратить разговор! Должно быть, вы уже и так все обо мне узнали: выведали все секреты, поняли все пороки. Психологи умеют читать человека, как книгу, правда?

Стелла рассмеялась.

– Нет, на самом деле все иначе, поверьте! Да я и не психолог. Только получила диплом по этой дисциплине.

– Хм… что же, допустим. Но все равно, пока не приземлимся в Бостоне, лучше держаться настороже. – Кассандра снова затянулась и взглянула на пассажирку с откровенным любопытством. – И чему же будет посвящена докторская диссертация? Вы наверняка выбрали какую-нибудь потрясающую тему. Сумасшедшие? Убийцы? Знаете, как тот парень в фильме «Психо», вышедшем пару лет назад. Как его звали?

– Норман Бейтс.

– Да, точно! – Кассандра хлопнула в ладоши, и пепел попал на блузку. – Черт… так вот, – продолжила она, осторожно отряхивая одежду, – изучаете что-нибудь подобное?

Стелла неохотно кивнула.

– Вроде того. Да, наверное, так и есть. Собираюсь заняться психопатией. Вот только большинство реальных психопатов совсем не похожи на Нормана Бейтса. К тому же он вдобавок страдал раздвоением личности. Но в жизни психопаты редко убивают. Их определяют по… – Стелла не договорила. – Простите, не хочется вдаваться в терминологию.

Кассандра холодно улыбнулась.

– Не беспокойтесь. Пусть я всего лишь вожу по проходу тележки с едой, однако не безнадежно глупа.

Стелла покраснела.

– Простите, – повторила она смущенно. – Дело в том, что психопаты, как правило, не способны сопереживать – проникать в проблемы другого человека, вступать в эмоциональную связь. Поэтому часто кажутся бесчувственными, даже жестокими.

– Возможно, потому, что они действительно бесчувственны и жестоки, – сухо заметила Кассандра. – На мой взгляд, довольно точное описание Нормана Бейтса. Но почему вас заинтересовала именно эта тема?

Толстый серый занавес, отделяющий салон первого класса от остальной части самолета, быстро раздвинулся. Вошла стюардесса постарше и строго взглянула на коллегу.

– А, вот ты где, Кассандра, – произнесла она деловито. – Нужно срочно идти на кухню. Командир приказал подать обед как можно раньше: через пару часов мы попадем в зону турбулентности. Заметив тревогу Стеллы, она с улыбкой покачала головой. – Повода для волнений нет, мадам. Турбулентность – обычное воздушное явление. Такое же, как качка на море. Мы всего лишь не хотим, чтобы пассажиры расплескали соус и испачкались.

Кассандра уже успела незаметно погасить сигарету во встроенной в подлокотник пепельнице и быстро встала.

– Долг зовет. Не желаете ли что-нибудь выпить перед обедом, мадам? – В присутствии старшей коллеги ее голос зазвучал официально. Видимо, та доводилась Кассандре начальницей.

– Непременно. И если в первом в жизни полете меня ожидает беспокойный вечер, пусть это будет двойная порция джина с тоником.

– Разумеется, мадам.

Стелле показалось, что Кассандра едва заметно ей подмигнула.

Как только стюардессы вышли, она снова посмотрела в иллюминатор.

Теперь уже летели над морем.

После обеда она заснула, а когда открыла глаза, самолет углубился в бескрайнее пространство над Атлантическим океаном. Казалось, он пытался догнать заходящее солнце – почти неподвижный, бледно-красный диск, лениво повисший над горизонтом и неспешно, незаметно погружавшийся в воду. Такого неохотного заката Стелла еще не видела.